Автобус в лето

В маленьком городке много слухов. Кто говорит правду, а кто обманывает. Не разберешь.

Только точно. Брат не мог в такую не влюбиться. Я это знал.

По очень простой причине. Я тоже в нее влюбился.

Не знаю, как это получилось.

Нет. Не из подражательства.

Я влюбился в ее веснушки.

Да. Это было самым главным.

Я слышал от друзей, что надо влюбляться в высоких. С длинными светлыми волосами.

Все это в Машке было. Только волосы были подстрижены под мальчишку.

А остальное все было.

Но светилась она веснушками.

А я перестал спать.

Мне шесть лет, а ей уже десять.

Да и видит она только брата.

А он еще снисходительно с ней обращается. Не замечает иногда вообще.

Это он специально. Я точно знал.

Каждый вечер он с ней по телефону разговаривал. Про любовь говорил.

Ничего он не понимал в любви.

Когда любишь, надо целовать веснушки. Так в кино делали.

Да и без кино я знал. Надо целовать веснушки и обнимать ее голову. С вихрами во все стороны.

Она даже к нам домой приходила. Когда родителей не было. Чай они пили. Шептались.

Я не стал подслушивать. Не потому, что нехорошо. Ревновал я их шепот.

А со мной только поздоровалась. Как с пустым местом.

На следующий день я Машку встретил около нашего дома.

Она стояла и брата ждала.

«Машка – каланча!»

Крикнул. Громко.

«Он тебя совсем и не любит! Зря стараешься!»

Машка посмотрела на меня. Как в первый раз заметила.

Да как треснет мне по щеке кулаком. Со всей силы.

Я упал в песок.

Больно. Обидно. Девчонка бьет.

А еще больнее оттого, что уже и не полюбит она меня. После этого крика.

А Машка меня бить продолжает. Ногами. Пинает куда придется.

Я не плачу. Даже не защищаюсь.

А потом Машка меня удивила.

Села рядом со мной в песок. Обняла меня крепко. И расплакалась.

«Четыре бега, которые…»

Четыре бега, которые определили мою жизнь.

Может быть, громко сказано. Но запомнились точно.

Бег первый

Я бежал по лужам. Под проливным дождем.

Бежал по маленькому городку. Мне было четыре года.

Ноги промокли. Слезы душили. Меня обидела мама.

Она не хотела мне сделать больно. Она просто совсем меня не поняла. И это было самым важным.

И я бежал от обиды. Чем дальше я убегал от дома, чем мокрее становилась моя одежда, тем меньше оставалось обиды.

Прибежал к забору, которым был обнесен весь наш городок. Военный.

Сел на камень. Дождь закончился. Еще и солнце выглянуло.

Я тогда очень остро почувствовал любовь матери.

Но для этого мне надо было убежать.

Бег второй

Соревнования в школе. Дистанция – два километра.

Бежим огромной толпой. Нам всем по тринадцать лет.

Тяжело дышим. В унисон. Рядом все мои друзья. Да и недруги тоже рядом.

Корни деревьев заставляют спотыкаться.

Остается несколько сот метров. Я понимаю, что прибегу первым.

Я просто это понимаю. Не может быть иначе.

Мне не нужен кубок. Мне не нужна победа. Но я прибегу первым.

Начинаю убыстрять шаги. Друг, видя это, спрашивает: «Ты пошел уже?»

Да. Я пошел вперед, меня уже не остановить. Я не оглядываюсь.

Я прибегаю первым.

Тогда я почувствовал веру в свои силы.

Бег третий

Военное училище.

Мы бежим шесть километров. С автоматами. «Слониками». Это когда в противогазе.

Дышать совершенно нечем. Более опытные подсказывают, что надо открутить шланг и вставить в мембрану спичечный коробок.

Но есть два человека, которые не успевают быстро бежать. В строю. Со всеми.

Они очень слабы физически.

Сержант бежит рядом с ними и бьет их ногами в пятую точку. Бьет очень сильно. Добавляет прикладом от автомата по спине.

Они плачут. Унижаются. В конце концов просто падают. Их продолжают бить на земле.

Тогда я почувствовал жестокость мира.

Бег четвертый

Уходящий поезд. Очень длинный перрон. В окне купе – силуэт девушки. Поезд набирает скорость. Но я успеваю. Бегу рядом с окном.

Я вижу ее глаза, но не вижу ее лица. Мне очень хочется увидеть лицо. Все. Не только глаза.

Перрон заканчивается. Я останавливаюсь. И просыпаюсь.

Тогда я почувствовал, что значит любить.

«– Поленова из звездочки уволю!..»

– Поленова из звездочки уволю!

Это первое, что я произнес, входя на кухню. Мама вытирала руки полотенцем. Отец заканчивал свой обед.

– Ну и правильно! А за что?

– Он вообще не принес макулатуру! Точно надо уволить!

– Может быть, исключить? Увольняют обычно с работы…

– Хорошо! Я его завтра исключу.

Олег Поленов был моим приятелем. Жили на одной лестничной площадке. Дружить никогда толком не дружили. В школу ходили вместе.

Каждый день, кроме субботы и воскресенья.

Наша пятиэтажка была самой новой во всем городке. Снаружи весь дом был отделан квадратными камушками.

Из чего они делались, я не знал.

Но отковыривали мы их постоянно. Без всякой надобности. Просто интересно было их в руках перебирать.

Белого и голубого цвета. Особенно ценились голубые. Их было гораздо меньше. Да и отковырять их было сложнее. Очень высоко на стене они начинались. Одному никак не достать. Только если залезть на плечи кому-нибудь, тогда достаешь.

В доме жил главный военный нашего городка. Отец говорил, что это командир части.