Автоквирография

На пару секунд голос Осени пропадает: она натягивает очередное платье.

– Поверить не могу, что ты пишешь о Себастьяне! Хочешь, я буду бетить?

От такого предложения у меня мурашки по коже. Да мне проще и спокойнее отправить голые селфи в общешкольную рассылку, чем показать свой роман кому-то, даже Осени.

Шторка снова отодвигается, и Осень предстает передо мной в платье, ткани на которое ушло раза в три меньше, чем на предыдущее. Кажется, я что-то не догоняю. Осень ведь и раньше переодевалась передо мной, но это было поспешно, в стиле «щас буферами сверкну, кто не спрятался, я не виновата». Сегодня она ведет себя иначе. Чуток… демонстративно.

Ну что за мысли мудацкие?!

– На купальник похоже, – говорю я.

Ни капли не смутившись, Осень перебрасывает волосы через плечо и поправляет юбчонку.

– Так ты дашь почитать свой роман?

– Он еще не готов. Потерпи немного.

Осень в микроплатье, а теперь еще бедрами покачивает… Мне не нравятся обе темы, которых мы касаемся, но, пожалуй, платье обсуждать безопаснее.

– Вот это платье по мне. Из-за него мать посадит тебя под домашний арест до самого выпускного, но так ведь даже прикольнее.

Осень снова разглядывает свое отражение, потом поворачивается, чтобы глянуть со спины.

– Пожалуй, коротковато, – задумчиво изрекает она. Платье едва-едва прикрывает ей задницу, но, стоит нагнуться, чтобы поправить туфлю, – оно задерется. – Сегодня я ничего покупать не буду. Пока я только разбираюсь в том, что есть в продаже, чтобы потихоньку составить лукбук.

– Так ведь свадебные платья выбирают?

Осень показывает мне средний палец и возвращается в кабинку.

– Ты не надумал идти на выпускной? Без тебя будет совсем не то.

Она выглядывает из-за шторки, и я делаю постное, невозмутимое лицо.

– Ага-ага, ясно. – Осень снова исчезает в кабинке. – Но можно же его пригласить.

Надо же, до чего дошло – я обсуждаю свою ориентацию с кем-то, помимо родителей. Его обсуждаю…

– Почти уверен, что получу от ворот поворот.

– Обломно…

Осень натягивает джинсы, а я наблюдаю за ее ступнями. Только бы она не подумала, что у нас с Себастьяном какие-то отношения, хоть я и не упоминал ничего подобного.

– Это сюр по целому ряду причин: не факт, что он гей; он из СПД; школу он окончил год назад; скоро он отправится в промотур со своей книгой, потом на миссию. Идти на выпускной со мной ему, как пить дать, не улыбается.

Где-то посреди моего спича Осень выскользнула из примерочной, а сейчас, вытаращив глаза, смотрит мне через плечо. Обернувшись, я как раз успеваю заметить, как из магазина выходят Джули и Маккенна, лихорадочно набирая что-то на телефонах.

Осень думает, что девчонки ничего не услышали, но откуда ей знать, черт возьми?! Она же все время была в примерочной. Я стараюсь не истерить, но… Хорошо, конечно, что теперь Осень понимает, сколь рискованно быть квиром в Прово, только ее милая болтовня не успокаивает – она остается на задворках сознания, а мозг работает в турборежиме.

Я закидал Себастьяна сообщениями, а он так и не отозвался. Сейчас в первый раз радуюсь, что он вне зоны доступа: не будет соблазна выложить новости о Мэнни, Осени, Джули и Маккенне. Нужно принять антикризисные меры – сгладить отрицательный эффект, не то бедняга свих-нет-ся.

– Думаешь, мне стоит написать эсэмэску Мэнни и уточнить, что он имел в виду? – спрашиваю я Осси, сворачивая на ее улицу.

– М-м-м… Хочешь, я напишу?

– Да нет, я сам, просто… Не лучше ли оставить все как есть? Сделать вид, что ничего не случилось? – Я подъезжаю к обочине и включаю режим паркинга.

– А откуда Мэнни вообще узнал? – спрашивает Осень.

Как раз это я понять не могу. Если в курсе Мэнни, не исключено, что и все остальные тоже. А если все в курсе и увидят меня с Себастьяном… они и про него догадаются.

Я «заедаю» стресс серией «Милых обманщиц»[55], когда прилетает первое сообщение от Себастьяна. Я чуть с дивана не соскакиваю.

Я только что вернулся домой. Можно к тебе приехать?

Я дома один. Хейли у подруги, родители в кои веки выбрались куда-то вдвоем. Сейчас почти девять, еще пару часов никто не вернется. Я помню, что отец сказал о тайных свиданиях под крышей этого дома, но может же Себастьян просто заглянуть ко мне? Мы посидим на диване, посмотрим телик. В этом ничего плохого нет.

Ага, я один. Приезжай, как сможешь.

Ответ поступает почти мгновенно.

Супер! Щас буду.

Я бегу наверх и переодеваю рубашку. На кухне хватаю пакет с мусором, собираю в него банки из-под газировки, крошки чипсов и коробку с остатками пиццы. Я как раз возвращаюсь из гаража, когда в дверь звонят. Я останавливаюсь, успокаиваю себя парой глубоких вдохов и лишь потом иду открывать.

За порогом Себастьян в черной футболке, в старых джинсах с прорехой на колене и в выцветших красных «конверсах» – не такой опрятный, как обычно, и все равно… обалденный. Челка свесилась на глаза, но я вижу, как они блестят.