Автомобильная династия. История семьи, создавшей империю BMW

30 января 1933 года рейхспрезидент Пауль фон Гинденбург назначил Адольфа Гитлера рейхсканцлером. Это событие произвело на Квандта сильное впечатление. Теперь ему казалось разумным улучшить отношения с мужем своей бывшей жены. Спустя шесть дней после того, как Гитлер возглавил правительство, промышленник отправился с визитом к Геббельсу. Гауляйтер Берлина хорошо умел читать людей и точно понял мотивы Квандта. Сам он был убежденным, идейным национал-социалистом, потому промышленник вызывал в нем лишь презрение. 5 февраля 1933 года Геббельс написал в дневнике: «Господин Квандт приехал с визитом. Он полон раболепства. Это значит, что я победил».

Между тем к тому времени НСНРП испытывала значительные материальные трудности. Глава отдела пропаганды не знал, как финансировать предстоящую предвыборную кампанию. Новые выборы должны были состояться 5 марта, и Геббельс хотел одержать на них «сокрушительную победу», однако средств ему не хватало. 20 февраля 1933 года Гитлер встретился с 25 немецкими промышленниками, чтобы собрать пожертвования. Гюнтер Квандт был среди них.

Спустя два дня после выборов в рейхстаг, на которых НСНРП одержала победу, на счет главы рейхсбанка Ялмара Шахта в банке Delbruck, Schickler & Co. поступило 25 000 марок. Перевод пришел от компании Accumulatoren-Fabrik Aktiengesellschaft. Эта сумма была самой маленькой из 16 пожертвований, сделанных немецкими промышленниками с 20 февраля. Компания AEG перевела 60 000 марок, а I.G. Farben – целых 400 000 марок. И все же концерн Квандта стал одним из тех, кто оказывал поддержку Гитлеру.

1 мая 1933 года стало для страны особенным днем. Впервые День национального труда отмечался в Германии как государственный праздник. Сотни тысяч берлинцев собрались вечером на Темпельхофер Фельд, где в свете прожекторов Гитлер, окруженый огромными флагами со свастикой, вещал о рабочей этике.

В этот же день Гюнтер Квандт вступил в НСНРП. Он стал членом партии под номером 2 636 406. Квандт успел буквально в последнюю минуту: согласно указу фюрера, со 2 мая прием в партию новых членов прекращался, чтобы избежать «обуржуазивания» старого боевого коллектива. За три месяца до майского праздника в НСНРП вступило не меньше полутора миллионов немцев, и 850 000 старых членов партии оказались, таким образом, в меньшинстве. Можно сказать, что Квандт предпринял этот шаг вовремя, по сравнению с другими промышленниками. Например, Фридрих Флик[8] присоединился к партии лишь четыре года спустя.

В послевоенных мемуарах Квандт писал, что нарочно умалчивал о членстве в НСНРП, а также указывал, что всегда относился к партии с неприятием. В ходе денацификации он рассказал о причинах вступления в партию в год, когда к власти пришли нацисты. Отрицать связь с НСНРП было бессмысленно, поскольку союзники располагали партийными списками. Квандт подчеркнул, что стал частью НСНРП из-за личного давления Йозефа Геббельса. Весной 1933 года тот, по словам Квандта, угрожал ему отнять Гаральда, если Гюнтер откажется вступить в партию. После свадьбы Магды с Геббельсом младший сын Квандта, как и было предусмотрено условиями развода, переехал к отцу. В апреле 1933 года Геббельс забрал мальчика к себе, сказав, как утверждал Гюнтер Квандт, следующее: «Если вы не вступите в партию, то воспитывать своего сына вам не придется, ведь он также и сын жены министра».

Несмотря на то что Квандт настаивал на данной интерпретации, правдивость ее сомнительна. В дневниках Геббельса какие-либо указания на данный разговор отсутствуют. Весной 1933 года Геббельс был очень занят: он затеял переезд своего ведомства, планировал бойкот еврейских предприятий, а также «День Потсдама» с участием Гинденбурга и Гитлера. Он готовил речь на день рождения фюрера, принимал многочисленных иностранных гостей, ездил в Оберзальцберг и Рейдт, свой родной город, а также целыми днями работал «над техническим сопровождением праздника 1 мая». При такой нагрузке Геббельс едва ли мог найти время для того, чтобы лично заставить Квандта вступить в НСНРП. Более того, Геббельс вряд ли мог желать этого события, ведь, с его точки зрения, пополнение партии промышленниками означало «обуржуазивание» движения. Запись в дневнике Геббельса также не подтверждает версию Квандта: 30 апреля 1933 года Геббельс с особой иронией и удовлетворением пишет, что теперь Квандт для него «мелкая сошка», и упоминает о желании предпринимателя вступить в партию.

«Я не Скрудж Макдак, меня нельзя назвать скрягой».

(Штефан Квандт)

Быть может, промышленник действительно присоединился к НСНРП, потому что чувствовал, что ему грозит опасность. В мае 1933 года его арестовали при выходе с заседания наблюдательного совета Deutsche Bank. Позже Квандт называл это попыткой целенаправленного запугивания. «Причины моего задержания так и остались для меня загадкой», – писал он. Он также высказывал предположение, что таким образом ему угрожал Геббельс.