Автономное плавание

– Ты совсем не изменилась! – объявил он вслух и тут же устыдился. – То есть стала еще красивее! То есть… ты и была очень красивой… – и замолчал, окончательно запутавшись.

Татьяна тем временем пришла в себя, аккуратно промокнув батистовым платочком глаза, и сказала ровным, чуть приосевшим голосом:

– Тушь потекла, посмотри, не размазалась? – села на стул напротив, взглянула внимательно, чуть прищурившись, словно составляла физиогномическое описание для фотокомбинированного портрета. – А ты совсем другой, может, это и не ты? Волосы русые, нос прямой, глаза серые… или голубые? – перечисляла Тать яна, разглядывая незнакомого знакомца.

– Я, я! – быстро ответил Олег по-русски. – Я это я… в смысле Ицкович, в смысле… А ты? Кто ты? Простите, ваше имя-отчество не Марфа Васильевна?

– Буссэ, Жаннет Буссэ. Я…

– Очень приятно… эээ… царь… эээ… Бонд, Джеймс… – Олег не закончил шутку, – француженка, полагаю?

– Oui, monsieur. Cela ne vous plaot pas?[37] – спросила Жаннет, уловив что-то в интонации Ицковича.

– J’aime bien votre nouvelle coiffure. Je suis content de vous revoir[38], – ответил невпопад Олег глупой фразой из разговорника. – Ты же знаешь: я не говорю по-французски! – в этот момент он напрочь забыл, что не говорит по-французски Ицкович, а отнюдь не Шаунбург. – Разрешите представиться, фройлен, – перешел он на немецкий, – Себастиан фон Шаунбург.

– Ты бош?! – перешла на немецкий и Татьяна. – Смешно, ей-богу!

– А вот по-немецки ты говоришь все с тем же нижегородским, а не с французским прононсом! – рассмеялся Олег и сделал кельнеру знак – повторить заказ для дамы.

– Ну, не скажи… Das ist der Pariser Tango Monsieur, Ganz Paris tanzt diesen Tango Monsieur[39], – голосом Мирей Матье с характерным грассированием тихонько напела Жаннет.

«Она что, знала?! Или совпадение?»

– О-о-о… Парижское танго… Вот так?! – только и оставалось сказать Олегу. – Там… эээ… тогда… ты только наших изображала, а эту песенку пела ужасно…

– А ты врал! – с веселым ехидством разоблачила Татьяна. – Я так и знала!

– О, нет! Только комплименты, «Лаванда» была великолепна! – ответил Олег, прижимая руку к сердцу.

Татьяна улыбнулась, что-то вспомнив…

– Это Жаннет, она у меня бакалавр, специалист по Гете и совсем неплохо шпрехает…

Напряжение ушло, но пережитое – по-видимому, ими обоими – потрясение было того рода, что выбрасывает адреналин в кровь, а бешено стучащее сердце ускоренно разносит его по организму, побуждая к физическому действию: бежать, рубить или… в постель!

– У меня ужасно разболелась голова, – потерев виски, сказала зарозовевшая щеками Татьяна – всегдашняя ее реакция на небезразличных ей людей, – но взгляда не отвела. Смотрела на Олега так, словно предполагала увидеть проступающее сквозь черты молодого немца знакомое по прошлому лицо «старого» еврея. Но, увы, если ей досталась здесь практически ее собственная внешность, Олегу – к добру или нет – не настолько подфартило.

«Чужое лицо… Была, кажется, такая книга, или это было кино?»

– Э… – сказал Ицкович, бросив взгляд на часы и вдруг потеряв всякую уверенность в том, что делает. – Мне нужно идти, но мы еще увидимся? – спросил с утверждением, приложив салфетку ко лбу, – организм пережигал адреналин в пот, – в кафе не было жарко.

– А как же?!. – встрепенулась Татьяна-Жаннет, и Ицковичу показалось: в ее глазах промелькнул обыкновенный испуг. – Ты меня что, одну здесь бросишь?

Ицковичу очень понравилась и интонация, с которой это было сказано, и угадываемый за словами подтекст.

– Ну что ты! – Олег положил ладонь на ее руку и с замиранием сердца констатировал – тонкие белые пальцы остались на месте.

«Возможно…»

– Тебе не нравится кофе? Ты не пьешь водку? Что тебе заказать?

– Не знаю. Может быть, чай? Сердце что-то колотится… – Таня была как будто не уверена, чего ей хочется.

– Значит коньяк! – сказал Олег и обернулся в поисках отошедшего к барной стойке кельнера. – Две рюм ки коньяка. У вас есть коньяк?

– У нас есть коньяк, – почти неприязненно ответил кельнер и ушел, что-то бормоча под нос.

– Что ты делаешь в Праге?

«Ну, должен же он ее об этом спросить!»

– Поехала на новогодние каникулы, а приехала… – Татьяна не закончила мысль.

– А ты?

«Мило…»

– Я, видишь ли, теперь торговый агент фирмы «Сименс и Шукерт», – объяснил Олег, которому не хотелось пока посвящать Татьяну в свои непростые «обстоятельства». – Начальство требует утрясти некоторые взаимные противоречия с господином Шкодой. То есть не с ним самим, разумеется. Это не мой уровень, как ты понимаешь. А с его директорами.… А где ты живешь?

– А почему ты спрашиваешь?

Странный какой-то разговор. Вроде бы и рада встрече, но в то же время, как девушка, понимаешь…

Впрочем, она сейчас и не та женщина, и вообще: неизвестно кто…

«Черт!»