Автопортрет

Рассматриваю твои альбомы. Ты в прекрасном настроении хлопочешь у плиты готовя себе перекусить. Я листаю, рассматриваю толстые любовно оформленые фолианты и постепенно мною овладевает смутное беспокойство. Перевожу взгляд с фотографий на тебя и обратно. Так рассматривает дочь любящий отец после долгой разлуки силясь узнать, признать родные, но изменившиеся до неузнаваемости черты. Дело в том, что ты и изображения твои это как бы два разных человека, лица, характера, я стараюсь найти снимок, который бы мне понравился и не нахожу. Это откровение просто поражает меня меняя в лице, но ты по прежнему увлечена приготовлением жратвы и ничегошеньки не замечаешь. Прокручиваю по второму разу с тем же успехом силясь понять в чем дело. Наконец нахожу искомое. Попросить? Захлопываю альбом. По дороге домой я таки нашел ответ на свой вопрос и признаться, он меня потряс.

3. «Очень похожа не милен – фармер, пошарудел бы»

Я прусь в это заведение гонимый не только безысходным чувством тоски и гнетущего одиночества, сколько тайным желанием увидеть тебя. Я восседаю у дальней стойки и взгляд мой блуждающий вроде как случайно задержавается на постоянно хлопающей входной двери. Твой характерный профиль бросается в глаза моментально. Как сейчас – это ощущение предательской дрожи в коленках, заходивших ходуном, какого черта, как это вообще может быть?! Сидит себе тихо забившись где – то в углу человечек и вдруг его пробирает дрожь ипересыхает в горле. Заявившаяся словно голливудская дива дама не признает в одиноко притулившемся гражданине знакомца не соизволяя удостоить кивка. Ещё бы, у тебя появилась компания, друзья, ты бросила своего верного друга и товарища буквально на следующий день после того, как мы договорились, уложили пакт о добрососедстве, мире и ненападении, бессрочный, причем, осмелюсь напомнить. Напыщеная гусыня, ты смылась втихаря, предала и бросила человека недостойно леди, так бросают пса, не собаку – пса шелудивого посреди дороги буквально на следующий день после пасхального богослужения. Оказывается ты набожна и религиозна, в отличии от меня, атеиста богопротивного… Прохожу мимо словно табурета пустого. И безо всякой дрожи.

Да, я целомудрен! Но не настолько же! Третий час, тебя нет, пора, как говорится у нас в Греции «на фиго», то есть сматывать удочки, но не будешь же оскорблять девушку невниманием.

Всякое большое дело начинается с малого перекура. Стой я не спиной – лицом к двери, не писались бы строки эти бессхитростные о моем персональном Ватерлоо, правда там ход истории изменил ливень, здесь же разворот тулуба в 180 градусов. «Надо же, какая девушка в лиловом…», прокомментировала безымяноя знакомица, и у меня предательски засосало под ложечкой. Седалища наши в поле зрения, наискось. Чудо, подле которого ты уселась, вне себя от счастья. В добрый час молодые люди. Совет вам да любовь. Моментально накатываю с новоявленой подругой. Народу кот наплакал, выруливаем рядом, чуть ли не касаясь, смотрящие друг наскрозь друга мужчина и женщина. У меня дела идут с явным опереженим графика. Надо же, я даже испытываю оределеную неловкость. Пара дежурных шатов всё ставит на свое место. С неподдельным интересом исподтишка наблюдаю за событиями, разворачивающимися в противоположном кутке. Дела идут явно в гору! О, у нас уже появились цветочки! Мои поздравления. С этим веником наперевес ты гордо продефилируешь в сопровождении очередного левака, которого аж распирает. Ещё бы! За бухло да веник отхватить такую телку! Ну, ну, вяло жую мысль свою, поимеешь ты дверь входную что на 22 – второй да телефончик, будешь названивать кацо… Не ты первый, не ты последний… Провожаю тебя холодным, пустым взглядом. Можно даже сказать, что мертвым.

«Алкоголь удваивает силу человеческих чувствий и удесятеряет силу их проявлений независимо от того, возвышены они или низмены. В состоянии максимального опьянения человек ведет себя натурально». Умри, лучшее не скажешь. Кто бы что не говорил, а древние римляне знали толк в благородстве. Сидя в ложах своих и лицезрея всю подноготную скота – в который превращает раба алкоголь, им и в голову не приходило напаивать рабынь, ибо зрелище это не выдержать даже извращенному древнему римлянину, понимали они.

Ты была не уровне полуфабриката. Боже!, тихо про себя при виде смазаного лица и дергающейся головы, тихо застонал я и поднял два пальца в виде в буквы V, с которой начинается имя твое. Куда Ирэн тут же бухнула водки с пивом. По мере твоей готовности процедура неоднократно повторялась. Ирэн, чисто по женски, из сострадания, время от временя брала мою руку в свою… Дальнейшее известно. Разворошеный под утро словно муравейник дом на 22 – второй, полиция, и ты, во всем своем блеске и нищете. Знаешь, что спасло меня от копа? Фраза из трех слов. Рука, уже было потянувшаяся за наручниками, зависла по пол дороги. Коп вспомнил свою любовь, кто знает?