Автор Исландии

– Да, он же вообще был писатель замечательный, Эйнар Йоуханн, – сказала Лапа.

Лапушка ты моя!

– Да, он, конечно, самый выдающийся писатель, и у нас в стране, и вообще – как там, мы ведь какую-то его книжку в Лондоне видели? – спросил Носач у жены.

– Да, именно так, там была книга, то есть такой список ста лучших писателей в мире, и он там вообще номер… а какой номер… вроде номер восемьдесят четыре или пять, или как там?.. – ответила она.

– Да, вроде было дело. Припоминаю… Он вообще на мировом уровне, – ответил загорелый Носач.

– Нет, они в той книге по алфавиту шли, она у нас есть тут в гостиной, – авторитетно заявила Оладьевница.

Вот это новость!

– По-моему, он женщин так хорошо понимает, – сказал табачный голос.

– Да, и это удивительно, ведь он так долго был холостяком, женился вроде только годам к пятидесяти, – сказала жена Носача.

– Да, да, он с таким трудом пришел в себя после той истории на севере. С этой, как ее? – прибавила Лапа.

– Альдис Ольсен, – подсказала Оладьевница. Она устроилась возле буфета. Это имя я смутно припоминал.

– Да, точно. Она была его большая любовь, он так и не пришел в себя после того, как она ему отказала. Она об этом писала… ну, эта… ну, как же ее? – продолжала Лапа.

– Альдис Ольсен, постой-ка, это разве не жена этого… Тоумаса с Хердюбрейда? – спросил Джиповодитель.

– О, да, точно! – ответила Маленькая голова, жена Носача.

Какая же это все феерическая чушь!

– Да, а обычно ведь бывает, что люди, которые на самом деле не дети своего отца, очень зависимы от матери и поэтому, видимо, лучше понимают женщин, – сказала Лапа.

Да что она, в самом деле, за страшный человек? На шее у нее была золотая цепочка, с которой свисали буквы. Я не видел, какие именно, очевидно, тоже «ЛАПА».

– Не своего отца? Это в каком смысле? – спросила Оладьевница.

Вот таких, как она, я люблю!

– А вы разве не слышали? – спросила Лапа присутствующих. – Эйнар на самом деле не Аусгримссон, его отцом был не Аусгрим…

Но никто из них раньше не слышал этой ерунды, – зато какой-то придурок переспросил: «Аусгримссон? А он разве не Гримссон?»

Лапа продолжала:

– Ну, по документам он Эйнар Йорген Аусгримссон, а имя Йёрген там потому, что его отцом был датчанин землемер, который в свое время работал там у них на хуторе Гримснес. И на востоке страны это все знают, просто не афишировали, потому что он – это он, ну и так далее.

– Постой-ка, значит, он наполовину датчанин? – спросила Джиповладелица с табачным прононсом.

– Да-да. Но у него и по внешности это было заметно. Он был непохож на своих братьев. Они совсем другие. Я была знакома с его братом Торви и знаю, что он сам говорил, будто они с ним братья только наполовину, – сказала эта дьявольская Лапа.

Ach so.

Я снова выглянул в окно и увидел собственную жизнь совсем в ином свете. Затем я заметил, что по колее, спускающейся с Хельярдальской хейди, тащится старый трактор с кривой тележкой для сена. Я долго смотрел на него, пока мои лапушки продолжали болтать. За рулем сидел невысокий мужчина, и мне показалось, что в тележке люди. Я вспомнил былую поездку через пустошь Хольтювёрдюхейди и ненадолго забылся.

Когда я вновь повернулся, то увидел, что посетители-оладье-еды из-за стола исчезли. Кухня была пустой, а вид вдруг приобрела весьма обветшавший. Краска на стенах на моих глазах потускнела, и проступила другая, еще более тусклая. Воздух наполнил запах сырости. Я оперся рукой о стол и заметил, что, как только я снова сел на табуретку, он постарел. Jasso.

Я снова выглянул в окно. Машины исчезли. Лишь по дороге к хутору грохотал этот старый трактор красного цвета. Тут я разглядел, что за рулем Йоуи с Болота. В тележке стояли Хроульв и Йоуфрид, а с ними вроде бы трое детей. Хреппоправитель трясся на сиденье по ведущей к хутору дороге, а я слушал, как тарахтение трактора исчезает за домом, в котором я сижу. Мое сердце часто забилось.

Я услышал, как мотор умолк, и дверь распахнулась: в кухню ввалился грубоватый рыжеволосый мальчик лет десяти. Он вздрогнул, увидев меня. В дверном проеме за ним появилась маленькая черноволосая девочка с большими глазами и грязными щеками, удивительной красоты. Мальчик тотчас выскочил вон, а она, прежде чем поспешить за ним, на короткий миг встретилась со мной взглядом. Я услышал крик мальчика во дворе:

– Папа, папа, там в кухне человек!

Мое сердце забилось еще быстрее, когда я услышал, как Хроульв входит в пристройку и произносит:

– Ну что за вздор, ху.

Осло – Гримстад – Хрисей – Рейкьявик, 1999–2001

Послесловие

Роман Хатльгрима Хельгасона «Автор Исландии» увидел свет в 2001 году.

Сюжет этой книги понятен любому читателю в общечеловеческой перспективе: в его основе лежит реализация метафоры «после смерти великий писатель живет в своих произведениях».