Авторская одиссея

— О, ну это лёгкий вопрос, — ответил Гром. — Помогать людям! Я так люблю видеть облегчение в их глазах, когда их спасают из горящего дома, или неуправляемого поезда, или тонущего корабля. Я, если честно, сам никого ещё не спасал, но мои братья и сестра спасали, а я был рядом.

От этой мысли Гром погрустнел и съёжился на стуле. Коннер быстро сменил тему, чтобы его не расстраивать.

— Читателям нравится смотреть, как ты летаешь, — сказал он. — У тебя есть некие особые техники полёта?

— Я на самом деле до сих пор осваиваю это дело, — сказал им Гром заговорщически, как по страшному секрету. — Надеюсь, однажды станет лучше получаться. Не стоит слишком высоко взлетать, если страшно смотреть вниз — такой у меня девиз.

— И девиз отличный, — согласился Коннер. — А как насчёт электричества, которым ты управляешь? Откуда оно берётся?

— Папа говорит, что моё тело производит много трения и таким образом извлекает электричество из окружающей среды, — ответил Гром. — Сейчас я сам могу включить батарею в четырнадцать ватт, но надеюсь к концу года дойти до шестидесяти.

— Очень солидно! — похвалил его Коннер. — И понятно, почему наши читатели из всего Смелейства хотели бы обладать именно твоей силой.

— Серьёзно? — удивился Гром. — С ума сойти, а я сам ведь почти всё время мечтаю с кем-нибудь поменяться способностями. Было бы круто создавать огонь как Жар, превращаться во что угодно как Морф или одними волосами убирать комнату как Хлестина.

Чем больше Коннер его нахваливал, тем больше радовался Гром. На каждой фотографии Алекс улыбка его становилась всё шире и шире. Судя по всему, пока что план работал.

— Отлично, просто отлично, — сказал Коннер. — А что бы ты посоветовал людям, которые хотели бы стать такими же удивительными супергероями, как ты?

Гром ответил не сразу. Он никогда не думал, что кто-то захочет быть похожим на него. И дать ответ он хотел от всего сердца.

— Наверное, я бы посоветовал никогда не сдаваться, — ответил он. — Именно отвага делает героя супергероем!

Внезапно в центре лаборатории замерцала красная лампочка, и сирена снова загудела. Близнецы и Гром обернулись к телевизорам и увидели, что дела в Париже стали хуже.

— Последние новости! — сказал встревоженный репортёр. — Змеиный Лорд поймал Смелейство! Повторяю, Змеиный Лорд поймал Смелейство! Они пытались спасти город, но что-то пошло не так. Мы до сих пор не знаем, что Змеиный Лорд делает на Эйфелевой башне и что он собирается сделать со Смелейством.

Далее на экране появилась запись с вертолёта, который кружил над башней. Жара, Хлестину и Морфа привязала своим телом к основанию антенны огромная анаконда. Они находились так близко друг к другу, что Жар не смог бы использовать огонь так, чтобы не обжечь брата или сестру. Им было так тесно, что Морф не мог ни во что превратиться, а волосы Хлестины, будто тюрбан, обхватила гремучая змея.

На самой вершине антенны башни на небольшой платформе стоял Змеиный Лорд. Болт за болтом он подсоединял рептилизатор к антенне и подключал его к электропитанию башни, ни на секунду не отрываясь от дела.

Гром пришёл в ужас, увидев, что его семья в плену. Алекс и Коннер знали, что так будет, но сделали вид, будто поражены.

— Кошмар! — воскликнул Гром. — Змеиный Лорд всех в Париже превратит в рептилий!

— Хорошо, что остался хоть один член Смелейства, который сможет их всех спасти, — заметила Алекс.

Мальчик помотал головой и принялся бродить по комнате туда-сюда. Он и думать не смел о том, чтобы сразиться с таким врагом без помощи братьев и сестры.

— Я не смогу победить Змеиного Лорда сам! — сказал он. — Мои силы ещё не достигли пика! Мне в жизни его не одолеть.

— Ещё как одолеть, — возразил Коннер. — Ты ведь любимый супергерой читателей «Вестей Другого мира»!

— А вот и нет! — воскликнул Гром. — Ваши читатели всё перепутали. Я даже не настоящий супергерой. В моей семье мне все так и сказали! Я просто мальчик, который любит пофокусничать! Змеиный Лорд победит, а я совсем ничего не могу поделать!

Гром снова забился в свой угол за столом. Алекс и Коннер озабоченно переглянулись. Они так старались возвысить его уверенность в себе, и вот она почти сразу рухнула, как дом под сносом.

— Вряд ли мы сможем его переубедить, — сказал Коннер сестре. — Честно говоря, я не уверен, отправился бы сам в Париж или нет, будь я на его месте.

— Но ты ведь и был когда-то на его месте, — возразила Алекс. — Гром — это ты. Он олицетворяет собой маленького мальчика внутри тебя, который раньше в себя не верил. Ты должен стать его миссис Питерс. И сказать ему то, что хотел бы услышать сам.

Коннера смущало, что Алекс понимает его персонажей лучше него самого, но потому он и знал, что она права. Тяжело вздохнув, он подошёл к Грому.

— Раз уж на то пошло, я понимаю твои чувства, — сказал ему Коннер. — Я раньше тоже часто сомневался в себе. Люди говорили мне, что я мало чего стою, а я им верил. Трудно не поверить, когда ты мал.

— И не говори, — вздохнул Гром. — А когда повзрослеешь, лучше становится?

— Мне стало, — ответил Коннер.

— Но как? — спросил Гром.