Читаем Авторская песня 90-х (Сборник песен с гитарными аккордами) полностью

Если косы дождей целый век расплетает и вертит, над промокшей землёю озябшее небо давно, приходите ко мне, пойте добрые песни и верьте - ж есть любовь и надежда, а третьего нам не дано. ж2 р.

- Лаокоон

Город маленький на юге, Где сердцА и страсти пыл. Там где помнят друг о друге, Даже то, что сам забыл. Появляется культура Выставляют на газон. Знаменитую скульптуру Под названьем Лакоон (прим.: скульптура то Лаокоон, но в Знаменитую скульптуру размер не поместилась) Под названьем Лакоон.

Изготовлена в Париже, Только меньше раза в три. Мышцы разные наружу Выпирают изнутри. Хоть героев породили, Строй не тот, не та среда, Но змею они давили Как ударники труда. Но змею они давили Как ударники труда.

Но заметили "где надо" Что напротив детский сад. "Ах небось видать из сада Детворе не только зад". А может просто пожурили, Только явно не спроста. Аккуратно обрубили Нестандартные места. Аккуратно обрубили Нестандартные места.

Вот тогда случилась драма, И глазеть бежал народ. Как белеет свежий мрамор, Там, где грешный был "перед" В академии не ниже Был скандал от тех вестей. И заказаны в Париже Были копии частей. И заказаны в Париже Были копии частей.

Изготовлены с натуры, Только, черти их дери, Наша ж копия скульптуры Чуть поменьше - раза в три. А поскольку рядом дети, Прочь шедевр мировой. И остались штуки эти, Как фонтанчик питьевой. И остались штуки эти Как фонтанчик питьевой.

Прощание с летом. Дикштейн

6/8 Dm Gm A7 Горячей и черной картошкой печеной согрей ладошки. Dm Gm C7 Мы с летом прощаясь в огонь затухающий дров подбросим. D7 C C7 Зима опрокинет на ветви нагие снегов, лукошко, B B7 A7Dm Наверно лишь завтра, сегодня ж хозяйка - осень.

До первой метели поладим мы с нею, до первой вьюги. И птицы успеют рябины поспелой отведать россыпь. И горечь рябины как горечь обиды на дальнем юге, Тоской их наполнят и нашу наполнят осень.

Как близко сидим мы дыханьем единым наполнив песни. Они не молитвы, но ими налиты сердец, колосья. Все тяготы буден, что было что будет, делить бы вместе, Но смолкла гитара, лишь облачко пара - осень

- Ценю, уважаю листву и кору

Ценю, уважаю листву и кору и грубый асфальт и жука на ладони люблю эти мятые лица в вагоне, весёлую давку люблю поутру.

Толкаюсь, живу, об костры обжигаюсь,

смеюсь, задыхаюсь в дыму сигарет.

И крики люблю петухов на заре,

и в хлебную корку зубами вонзаюсь.

Живу каждой клеткой и кредо моё,

любое движенье, полёт, восхожденье,

кончина приходит без предупрежденья,

но жизнь - это жизнь, а не куцый паёк. Она полновесна, не жалкий обмылок, живу и надеюсь, дышу глубоко и снова люблю широко и легко как будто мне душу дождями омыло.

Что тяжкая ноша коль песня рекой

с ней легче увидеть чужую обиду

а злиться умею я только для виду

я жгуче люблю и любить мне легко

людей, облака, уходящее лето

и скрежет трамваев и эхо лавин,

чуть больше я женщин люблю, чем мужчин,

но это понятно и дело не в этом. А время такое - закрутит, держись. Вдруг болью сожмёт, словно тесной одеждой, но брошен пращою любви и надежды я камнем врываюсь в лохматую жизнь.

И снова люблю, об костры обжигаюсь

смеюсь, задыхаюсь в дыму сигарет

и крики люблю петухов на заре,

и в хлебную корку зубами вонзаюсь,

живу каждой клеткой, вот кредо мое:

любое движенье, полёт, восхожденье

кончина приходит без предупрежденья,

но жизнь - это жизнь, а не куцый паек.

--------------------------------------------------------------------------

Last-modified: Sat, 24-Aug-96 16:51:32 GMT

Вероника Долина

Средневековый диалог

С G7 I.-Как Ваша светлость поживает ?

C

Как Ваша светлость почивает ?

A7 Dm

О чем она переживает ?

G7 C

Достаточно ли ей светло ?

A7 Dm -Ах, худо, друг мой, очень худо :

Аm

Мы все надеялись на чудо,

дМ аМ

А чуда что-то нет покуда,

E7 Am

А чуда не произошло.

II.-Что Вашу светлость удручает ?

Что Вашу светлость огорчает ?

Что Вашу светлость омрачает ?

Вас любит люд и чтит Ваш двор.

-У черни что же за любови

Все время вилы наготове.

А двор,- прости меня на слове,

Что ни сеньор - дурак и вор.

III.-У Вас, мой герцог, ностальгия,

Но Вас утешит герцогиня.

Она ведь верная подруга,

Ваш брак, я слышал, удал

-Мой друг, мы с Вами с детства близки...

Скажу Вам, женщины так низки...

Супруга мне уж не подруга,

И с ней живет округа вся.

IV.Не нанося стране урона,

Я отрекаюсь, друг, от трона.

Кому нужна моя корона,

А жизнь моя, скажи, кому ?

Какой тебе я, к черту, светлость !

Отбросим чопорность и светскость.

Идем-ка лопать макароны,

Я знаю чудную корчму.

Повтор первого куплета

Мишка из манной каши

Am Dm E7 Am Ах, какой он странный - лапки, носик, ушки.

Dm G7 C Я сегодня манной каши не докушал. A7 Dm G7 C Dm И со мною странный случай приключился:

Am E7 Am медвежонок манный из комков слепился.

Он немножко странный - глазки из смородин. о зато на прочих не похож уродин. А чтоб был заметен труд мой не напрасный, из брусники красной язычок прекрасный.

Я сказал верзиле, дяде в магазине: "Сколько бы медведей вам не привозили, нет у вас такого - он ведь бесподобен, он еще удобен тем, что он съедобен".

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сибирь
Сибирь

На французском языке Sibérie, а на русском — Сибирь. Это название небольшого монгольского царства, уничтоженного русскими после победы в 1552 году Ивана Грозного над татарами Казани. Символ и начало завоевания и колонизации Сибири, длившейся веками. Географически расположенная в Азии, Сибирь принадлежит Европе по своей истории и цивилизации. Европа не кончается на Урале.Я рассказываю об этом день за днём, а перед моими глазами простираются леса, покинутые деревни, большие реки, города-гиганты и монументальные вокзалы.Весна неожиданно проявляется на трассе бывших ГУЛАГов. И Транссибирский экспресс толкает Европу перед собой на протяжении 10 тысяч километров и 9 часовых поясов. «Сибирь! Сибирь!» — выстукивают колёса.

Анна Васильевна Присяжная , Георгий Мокеевич Марков , Даниэль Сальнав , Марина Ивановна Цветаева , Марина Цветаева

Поэзия / Поэзия / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Стихи и поэзия
Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности
Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности

Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соединения всех известных до этого идей, манер и техник современного письма, одновременно радикально авангардных и предельно укорененных в самой глубинной национальной традиции и ведущего постоянный провокативный диалог с нею. В четвертом томе собраны тексты, в той или иной степени ориентированные на традиции и канон: тематический (как в цикле «Командировка» или поэмах), жанровый (как в романе «Дядя Володя» или книгах «Элегии» или «Сонеты на рубашках») и стилевой (в книгах «Розовый автокран» или «Слоеный пирог»). Вошедшие в этот том книги и циклы разных лет предполагают чтение, отталкивающееся от правил, особенно ярко переосмысление традиции видно в детских стихах и переводах. Обращение к классике (не важно, русской, европейской или восточной, как в «Стихах для перстня») и игра с ней позволяют подчеркнуть новизну поэтического слова, показать мир на сломе традиционной эстетики.

Генрих Вениаминович Сапгир , С. Ю. Артёмова

Поэзия / Русская классическая проза
Собрание сочинений. Том 2. Мифы
Собрание сочинений. Том 2. Мифы

Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соединения всех известных до этого идей, манер и техник современного письма, одновременно радикально авангардных и предельно укорененных в самой глубинной национальной традиции и ведущего постоянный провокативный диалог с нею. Во второй том собрания «Мифы» вошли разножанровые произведения Генриха Сапгира, апеллирующие к мифологическому сознанию читателя: от традиционных античных и библейских сюжетов, решительно переосмысленных поэтом до творимой на наших глазах мифологизации обыденной жизни московской богемы 1960–1990-х.

Генрих Вениаминович Сапгир , Юрий Борисович Орлицкий

Поэзия / Русская классическая проза / Прочее / Классическая литература