Автостоп

— Что ж, Юберу повезло, — спокойно ответил месье Надир. — Но я не понимаю, с чего ты так разволновался?

— Да я тебе не сказал самого главного! Тетя предлагает Юберу приехать с товарищем, она боится, что он будет скучать один. Так вот Юбер решил, что он поедет со мной. А месье Лаверниа сказал: «Ну вот и отлично, вот и отлично…» О, я не в силах в это поверить, — повторил Карим, покраснев еще больше. — Ты разрешишь мне поехать, папа?

Все были так поражены этой новостью, что молчание затянулось. Месье Надир нерешительно потер подбородок, а у его жены глаза округлились от удивления. Первой пришла в себя мамаша Жоливет.

— Представляю себе, как разозлилась мамаша Лаверниа, небось метала громы и молнии, — сказала она.

— Она только проворчала: «Я умываю руки», — ответил Карим. — Ну, папа, папа, скажи, как ты считаешь?.. Конечно, я останусь, если я тебе нужен, чтобы строить дом, но… но…

Снова молчание. Наконец мадам Надир отодвинула свою чашку.

— По-моему, нельзя упускать такого случая, — сказала она. — Карим всегда так мечтал увидеть море. А ты что думаешь, Ахмед? — сказала она, оборачиваясь к мужу.

— Гм… А дорога? — задумчиво пробормотал месье Надир. — Это должно дорого стоить. Пожалуй, прежде всего мне нужно поговорить обо всем с Лаверниа.

— Если дело только в нем, то все будет в порядке! — воскликнула мамаша Жоливет. — Потому что лучшего человека, чем он, нет на свете. Отправляйтесь-ка прямо сейчас к нему вместе с женой…

Так они и сделали. Когда родители ушли, Карим подошел к Люку, который молча присутствовал при этой сцене.

— Только б они договорились, — прошептал он, сияя. — Представляешь себе — пляж, волны… Скажи, это не сон? Ты уверен, что это не сон?

— Уверен, — как-то печально ответил Люк.

Карим открыл было рот, чтоб что-то сказать, но так и не сказал. Вся его радость мигом улетучилась. Он схватил своего друга за руку и потащил во дворик.

— Я забыл о тебе! — воскликнул, он. — Я был так счастлив, что совсем забыл о тебе. Но ведь ты дождешься моего возвращения, правда?

— Что мне здесь делать без тебя? — ответил Люк со вздохом. — Я ведь даже известь гасить не умею… Нет, мне придется продолжать свое путешествие автостопом. Я уже перестал о нем думать, так мне было хорошо здесь с вами, но, так или иначе, не могу же я навеки остаться в Гран-Вилье.

— Но ты еще приедешь к нам. Скажи, ты еще приедешь?

— Обязательно приеду посмотреть на ваш дом и буду спать в твоей комнатке, если ты меня к себе пустишь. Ладно, старик, не будем больше об этом. Конечно, я пережил сейчас не очень приятную минуту, не скрою. Но все равно я рад, что ты едешь на море. Очень рад.

Но сколько бы Люк ни твердил, что он рад… очень рад, на сердце у него было тяжело. Когда Надиры, вернувшись, сказали, что обо всем договорились, он должен был взять себя в руки, чтобы скрыть свое огорчение.

— Дорога влетит нам в копеечку, что и говорить, но я все подсчитал и могу тебе сделать этот подарок, сынок, — сказал месье Надир. — Вы с Юбером уезжаете из Валлона завтра утром, в девять тридцать пять. Лаверниа отвезет вас на вокзал на своем фургоне.

— Сейчас принесу чемодан, — сказала его жена. — Что ты возьмешь с собой? Свитер, три рубашки… Твоя бежевая пижама порвалась, сейчас я ее зашью.

Остаток дня пролетел молниеносно. Когда Лейла и Али узнали великую новость, каждый из них отреагировал по-своему. Девочка только радовалась за брата: как ему будет весело на пляже! Может быть, он привезет ей ракушки? А Али стал канючить, что ему необходимо посмотреть на паровоз, и потребовал, чтобы ему позволили проводить Карима. И Али это, конечно, пообещали, иначе бы он всех замучил. Потом было решено, что и Люк уедет с ребятами, поскольку его путь лежал через Валлон. Мамаша Жоливет вытащила из комода что-то синее.

— Это плавки моего племянника, — объяснила она. — Он их забыл, когда в прошлом году приезжал сюда на каникулы.

— Но ведь Карим не умеет плавать, — сказала мадам Надир.

— Подумаешь! Он ведь все равно будет купаться, пусть поплещется. Не бойтесь, не утонет.

Вечером Люк со всеми попрощался. Руло долго хлопал его по спине и пожелал счастливого пути. Ватту без улыбки, солидно пожал ему руку. «Ну вот и отлично, вот и отлично», — все твердил месье Лаверниа, и эти его слова чередовались с ворчанием хозяйки. Всех четырех девочек Люк поцеловал, подарил очередной кулек конфет Али и Лейле и потом вернулся в свою кладовку. А мамаша Жоливет тем временем гладила его только что выстиранные джинсы.

Юбер еще днем отправился в деревню, и они встретились с ним лишь на следующее утро, когда сели в фургон. Он был возбужден и весел и сразу же стал рассказывать о Фламбо, — он не хотел уезжать, не повидав Ролана и не расспросив его о собаке.