Автостопом по Индонезии и к папуасам

Город разделяет не только экватор, но и большая река Капуас. Автовокзал и Экваториальный монумент находятся на одном берегу, а центр города и рынки – на другом. Пока шёл к переправе, сфотографировался у монумента. Странный по форме знак, являл собой как бы перевёрнутую тарелку для супа, из которой торчала мачта-вышка с кругом и стрелой (обозначающей Земной шар и экватор). Что за архитектор состряпал такую штуку, не знаю. В основании монумента («тарелке») были даже дверцы (наверное, внутри музей экватора?) но они были заперты. Сфотографировался. Потом несколько раз обошел его вокруг, побывав за пять минут в нескольких полушариях.

Пришёл к переправе, вместе с народом и машинами втёк на паром и поплыл через широкий Капуас (пошире Москва-реки, поуже Волги). Пока плыл, на пароме увидел продавщицу газет, срисовал адрес «Экваториальной правды» (вернее, «Понтианак пост»), узнал, где та улица находится, и решил при возможности посетить газету, прославиться и здесь.

В городе – как радостно! – продавались дешёвые дурианы и очень дешёвые ананасы. Цена одного ананаса составляла стоимость нескольких коробков спичек. Ещё за копейку его могли почистить и нарезать. А редакция газеты была уже закрыта за поздностью часа.

Пора искать ночлег в этом большом и шумном центре. Решил проверить новых религиозных деятелей – оказалась китайская «Христианская церковь Нового Завета „Имманнуил“». Очень большая и населённая десятками китайцев, поющих под музыку религиозные гимны. Я сказал, что хочу ночевать у них. Собралось 20 китайцев, ничего не могли решить. Через 1,5 часа, когда я уже не знал, что будет (ни да ни нет), приехал интеллигентный пастор-китаец и сказал:

– Ночевать в церкви нельзя совершенно! – т.к. он боится за сохранность церкви (!), позвать в гости к себе он не может, т.к. это невозможно абсолютно, – но разрешил поставить палатку под козырьком. Про мою религию не спросил. Пытался сплавить меня в редакцию газеты напротив – «Иди туда, там любят всех», на что я сказал, что там уже закрыто, – как оно и было.

Впрочем, не все китайские христиане были такие строгие, как пастор. Некоторые прихожане, увидев поздно вечером меня и мою палатку, принесли мне подношения – рис и питьевую воду. Благодарность им за это! Потому что все едальни уже закрылись, пока я сидел и ждал пастора.

Ещё до рассвета, в четыре часа утра, меня подняли. Эти иммануиловцы начинают петь ещё раньше, чем в мечети! И попросили убираться. Я собрался и неторопливо вышел в утренний, медленно просыпающийся город. В редакции пока никого не было. Через некоторое время набрёл на школу, в которой уже начали появляться первые ученики и учителя.

Субботний праздник в школе

Моё появление в школе вызвало большое оживление. Учителя были рады показать меня народу. Притащили микрофон и огромный звукодинамик. Утром в каждой школе устраивают, перед началом занятий, торжественную линейку. На этой линейке я и выступил перед большой толпой учащихся старших возрастов (9—12 классы). Мои изречения на английском понимали не больше 1/4 учащихся и учителей (хотя английский они изучают, но ещё хуже, чем в РФ). Кто-то меня переводил, вроде учительница английского. После линейки не меньше 100 учащихся, в основном девушки, сфоткали меня на свои мобильные телефоны!

После того, как я выступил перед школьниками в «Официальном формате» с крыльца школы в микрофон, – я направился в газету. Там мне уделили всё внимание, состряпали про меня статью, сфотографировали, а я посидел в интернете. Тем временем в школе прошли первые два урока. Подружившись с газетчиками, я вернулся из газеты «Понтианак Пост» в школу (где оставлял свой рюкзак). Все занятия прервались. Меня сфотографировали ещё около 150 раз во всех видах (на все сотовые телефоны, – фотоаппараты реже), потом один учитель решил пожертвовать своим классом, завёл к себе, и посадил меня на место учителя. Я сперва засмущался, т.к. предмет (индонезийский язык) был мне не очень знаком. Но я быстро освоился и провел урок к большому удовольствию и учителя, и учеников.

После урока я боролся со школьниками (с самыми крупными из них, которые все равно мельче меня оказались), общался с теми, кто был более контактен. Потом школьники потащили меня питаться (за мой счет) и наслаждались зрелищем, как иностранец ест, а также вспоминает индонезийские слова. Потом я учил школьников отжиматься разными способами.

В целом обычный школьный день превратился в невесть что. Половину уроков отменили.

Школьники чрезвычайно заинтересовались мной, и – просили поставить им автограф на школьной форме (она у них светло-бежевого цвета) – как ручкой, так и маркером. Я успел расписать довольно много учеников, пока директор, увидев, не приостановил это безобразие (к огорчению не успевших на подпись). Однако в гости меня не потащили – ни ученики, ни учителя. Дети тут редко проявляют инициативу звать в гости, может быть не принято, или боятся родителей.