Автострада запредельности

— Не представляю, как это делается, но объекты поддерживают свое существование от микросекунды к микросекунде. Нет, я не точно выразился. Интервал во времени должен быть гораздо меньше. Может быть, масса, которая составляет цилиндр, существует только тогда, когда инкремент меньше предела Планка, меньше, чем требуется времени, чтобы пересечь диаметр протона. Стоит соединить эти крохотные интервалы вместе — и вы получаете массу, которая имеет виртуальное существование. Все дело в том, что именно происходит в этом крохотном интервале времени. Законы нашего континуума, разумеется, тут абсолютно не действуют. Можно в виртуальной действительности создать совершенно новый класс материи и установить совершенно новый свод законов. Можно сделать все что угодно, при условии, что это происходит в очень кратком промежутке времени. Наша Вселенная в этот момент должна как бы отвернуться. Это очень похоже на ученика, который корчит наглые и безобразные рожи, когда преподаватель не смотрит на него. Он немедленно становится образцовым учеником, как только учитель поворачивается, чтобы засечь безобразника за этим занятием.

— Мне кажется, я понимаю, — вздохнул Джон. — Ну… до некоторой степени.

— Не скажу, что это очень просто, — продолжал Юрий, — но самое важное, что нужно понять — это то, что созданная таким образом масса должна обладать принципиально новыми гравитационными характеристиками. Тогда гравитационные поля вокруг цилиндров могут быть рассчитаны и смоделированы так, чтобы не мешать гравитационным законам планеты, на которой они расположены, и поэтому зону их воздействия возможно ограничить. Например, именно так поле отрезается на уровне дороги и в нескольких сантиметрах от земли.

— Довольно гладко у тебя получается, — заметил Сэм.

Юрий рассмеялся.

— Да-да, так оно и есть.

Я тоже решил принять участие в научной дискуссии:

— Все гадают, что же произойдет, если машины, которые поддерживают существование цилиндров, внезапно испортятся.

— Вот именно, — кивнул Юрий, — А ответ такой — цилиндры просто перестанут существовать. Они не более чем проекции.

— Но они в каком-то смысле реальны, — Роланд недоуменно покачал головой. — Разве нет?

— В каком-то смысле, — ответил Юрий, — Если брать кадр за кадром, на каждом безгранично маленьком промежутке времени — они просто не существуют. Но если взять их как прогрессию серийных эпизодов в блоке реального времени — то можно говорить о виртуальном существовании. Виртуальное — я имею в виду, что у них есть определенные качества и суть, но они не находятся в текущей действительности.

Зоя холодно заметила:

— Поздравляю тебя, Юрий. Твои теории безупречны.

Улыбка Юрия погасла.

— Спасибо, Зоя. Над книгой, разумеется, мы будем работать вместе, — Выражение его лица стало мрачным. — Если бы только была хоть какая-то возможность воспользоваться нашими приборами…

— Как, по-твоему, где расположены машины, которые поддерживают существование цилиндров? — спросил Юрия Лайем.

— Наверняка они под землей возле портала. Может быть, даже в самом полотне дороги.

Я кивнул.

— Как выразился Сэм, все очень гладко.

В конце концов мой взгляд приковало нечто иное: возле левой обочины было круглое пространство, покрытое таким же материалом, как и сама Космострада, связанное с дорогой небольшим переходным участком.

Наша процессия снова тронулась в путь. Ведущий «жук» резко свернул на переходник, выволок нас на середину залитого дорожным покрытием круга и остановился. На дороге, вернее, вдоль нее было еще несколько таких же кругов, расположенных на равном расстоянии друг от друга. Как и это пятно, они были ровного серебристого цвета.

— Нас что, загнали в тупик? — поинтересовался Сэм.

— Угу, — ответил я, — Набрать угля и воды.

Ожидание тянулось примерно десять минут. Мы выглядывали в иллюминаторы по правому борту, но на равнине возле портала ничего не происходило. И вдруг… мир вокруг нас начал крениться.

Мы чувствовали себя так, словно оставались на ровной поверхности, а почва стала вдруг уходить из-под нас. Глядя прямо перед собой, мы видели небо, в то время как поверхность планеты словно бы наклонилась под углом в сорок пять градусов от диска — но, разумеется, это именно диск наклонялся вверх.

— Пристегнуться всем, — велел я. — Просто на всякий случай!

— Джейк! — завопила Сьюзен, — Что случилось?

— М-м-м… сдается мне, мы вот-вот взлетим!

Так оно и получилось — планета словно отпустила нас. Ускорение, с которым мы мчались, должно быть, составило сотню единиц.

— Сэм, ты регистрируешь изменение воздушной скорости?

— Никакого изменения.

Разумеется, иначе и не могло быть.

— Может быть, вокруг нас есть какое-нибудь силовое поле, тогда за нами должен быть какой-нибудь след от него?

— Есть, ты совершенно прав.

Наконец в иллюминаторах появился вогнутый диск планеты. Небо померкло, превратившись в черную бездну, кое-где усыпанную звездами. Мы были в космосе, да-да, именно так.

— Невероятно, — бормотал Юрий. — Абсолютно…