Аз Бога ведаю!

– Господь отвел! Ты, исповедница, под его оком и покровом! Ибо первая христианка, в сих диких землях просиявшая!

– Добро… Как тебе имя, христианин?

– Я Савва именем, – склонился рохданит. – Раб божий…

– А знаешь степь? Пути-дороги, броды? В хазарских землях не бывала…

– Как пальцы на деснице, – сказал покорно рохданит – ведающий пути.

– Со мной поедешь! – княгиня знаком приказала подвести коня. – Отыщем Святослава – не обижу… Показывай дорогу!

Лес копий снова встал, дружина развернулась и поскакала в степь, ведомая теперь небесной властью. Приобщенный Шад велел отправить по ее следу соглядатаев, сам же в покои удалился, к старым женам, а праздные хазары у городского рва еще не одну ночь к нему взывали с плачем и рвали космы, пеплом посыпая свои головы, пока он их впустил. Народ, исполненный покорности и страха, неделю целую стоял перед дворцом и пел псалмы, и славил кагана; он же, от мерзости страдая, совокуплялся с живым костлявым прахом, ждал снисхожденья неба, подобья божьего, а более – известий. Как только свершится поединок между князьями русскими, булгарский брат Биляр даст знать, и вот тогда наступит великий час – Исход! Его начало!

Но вместо благовеста из сумрачной степи толпа нахлынула, какой-то сброд – кто на волах, кто пеший, скарб в узлах, – сгуртились у ворот и закричали кагана. Лариссеи пытались их прогнать, но из отребья этого возник убогий в кольчуге драной” без зубов, немытый, смрадный, однако же с булавой – знаком власти.

– Я царь Биляр. Ваш каган – брат мой… Мы оба сыновья Тогармы.

Когда же Приобщенный Шад взглянул на брата, не жалостью объялся – гневом.

– Разбил ты русские дружины?! Открыл ли путь на Киев?

– Князь отпустил меня и только зубы вышиб, чтоб боле не кусался. Я сам разбился, брат…

– Не смей называться братом, булгар презренный!

– Прими меня… Нет теперь ни царства, ни коня, одна булава… Не прогоняй! Мне вызов бросил русский князь, сказал: “Иду на вы!”. Иду на Тьму, сказал…

– Ты струсил? Ты испугался Святослава?!

– Нет, я сразился с ним!.. Шесть дней мои полки удерживали город! Но он прорвался, прошел сквозь стены, будто луч! А воины его не знают страха, не боятся смерти, ибо ратятся без доспехов, в нательных рубищах. Их не берет стрела, и древка копий изламываются, как в воде, и не язвят плоти, а мечи… Никто из моих витязей не смог приблизиться настолько, чтобы достать мечом! Сам Святослав и вся его дружина окружена сияньем! И я поверил: он Свет! А я суть Тьма…

– Ты испугался… А клялся напоить меня из княжеского черепа! И обещал старушьи космы на бунчук! Не ты ли говорил, храбрясь: “Рекою Ра славянам не владеть! Итиль ей имя на веки веков”!?. Ты устрашился князя. Ты меня предал!

– Не предавал! Однако же поверил: он воплощенье Света. И ежели так, то мы, брат, Тьма. Не устоять пред ним!

– Ступай, ты не достоин, чтобы тебя ставить рядом даже погонщиком верблюдов.

Некогда грозный царь Биляр смиренно опустил главу и молвил виновато:

– Послушай, брат… Коль бог дарует ныне не победу, а ужас пораженья, знать, мы и в самом деле Тьма! Но булгары, сыновья Тогармы, воплощали Свет! Народ наш вольным был!.. Что же случилось с нами?! Когда же мы утратили свой образ?

– Я не желаю сего слышать! – Приобщенный Шад ногою топнул.

– Ты, говорят, стал всемогущим, – заговорил Биляр со страстью. – И обладаешь беспредельной властью. Так не губи народ! Спаси от гибели! След бы тебе сейчас же замириться с Русью! Уйди с ее путей, оставь устья рек и берега морей – то, что народам Ар принадлежит от веку. Мы ж соберем свои племена и уведем их за Урал, в земли, откуда вышли. И будет мир.

– Мир? – взъярился каган. – Нарушить заповедь дедов? Предать труды отцов? Великого Исайи, который нас привел сюда, сказав, вот ваше место, владейте сей землей и процветайте?.. А мир тебе предложен князем? Он наустил покинуть степи и уйти в пески за Камень?.. Он! И ты его послушал?!

– Мне Святослав сказал: “Владей своим народом. Но на пути не стой!”. Булаву мне оставил… – Биляр взглянул из-под бровей. – Ты сейчас владыка, и вся Хазария под твоей властью, брат. Нет более кагана, который жил чужим умом и таинства жизни постигал у иудейских мудрецов. Ты же булгар! Ты сын Тогармы! И нам ли, вольным кочевым народам, стоять против Руси, пороча их святыню – реку Ра, – и заслонять дороги? Иль нет у нас своих путей и звезд над головами, кроме той, что была над башнею в Саркеле? Чужая степь, чужие реки и чужие звезды… Уйдем же, брат! Там, за Уралом, на озере Арал нет благ великих, как здесь; там пески, верблюды и колючка. Но все это – дороже злата! Я тайно ездил на Арал, там земля наших отцов, там наше небо. Круг кочевой нас еще помнит!

– Так наше место – на Арале? – переспросил каган. – Что-то слышал… Да только не бывал в песках. И хорошо там?

– Там скудно, – чуть оживился царь булгар. – Нет трав, , как здесь, прекрасных рек и голубых ручьев – лишь соль и огненное солнце… Но я вкусил там волю! И помню до сих пор…

– Земля обетованная?.. Глупец! Она не в той стране. Ужель и этого не знаешь? Хан Аспарух достиг ее!