АЗ ЕСМЬ

Дыхание Божие может быть пресечено в нас только нашим грехом. Бог Святой не смешивается с тьмою греха. Если мы оправдываем в себе то или иное греховное действие, то тем самым (оправданием) разрываем союз с Богом. Бог не насилует нашу волю, но и Его невозможно заставить силою сделать что бы то ни было.

Он покидает нас, и мы остаемся вне Его светоносного присутствия. Правда, человек не может прожить и короткого срока без греха, но нам возможно путем покаяния избежать последствий греха — разрыва с Богом. Чувство вечности то усиливается, то ослабляется в нас, в зависимости от меры покаяния и благодати, изливающейся на нас. Иногда оно, чувство, достигает такой силы, что временный мир забывается, уходит куда-то позади нас, и тогда превалирует реальность Божественного мира. После этого опыта Бог живется как ПЕРВАЯ РЕАЛЬНОСТЬ.

ОТЧЕ, СЫНЕ И ДУШЕ,
Троическое едино Божество,
в Триех Лицех нераздельная Единице,
Свете неприступный, Тайно сокровеннейшая:
Ум наш возвыси к видению неизследимых судеб Твоих,
вложи в сердца наша огнь любве Твоея Божественныя,
да сподобимся служити Тебе в духе и истине
даже до последняго издыхания нашего,
молим Ти ся, услыши и помилуй.

6. Духовная молитва

ДУШЕ СВЯТЫЙ, Всесильне Боже
благий Утешителю и вседержавный Заступниче,
Премудрости Подателю и Свете Откровения
схождением Твоим всего мира концы
к истинному боговедению приведый,
сниди и ныне даже до нас,
присно оскорбляющих Тя,
просвещая и освящая,
исцеляя и утешая,
нетленным Твоим утешением.

Болезни близких, потеря дорогих, различного рода бедствия побуждают людей к молитве, и это вполне нормально. Но часто приходится наблюдать, что как только минуют видимые лишения и горести и жизнь примет благоустроенный порядок, так остывает в сердцах людей желание прибегать к Богу, и молитва становится как бы излишней. Это свойственно «живущим по плоти» (ср. Рим. 8, 4–15) и «душевным» (Иуд. 1, 19).

Если же «Дух Божий живет» в человеке (см. 1 Кор. 3, 16), то он естественно стремится быть с Богом в вечности; тогда никакое внешнее благополучие не может устранить страданий духа, сознающего себя вне того Бытия, видение которого, пусть еще неясное, живет в нем. Особенно сильным становится влечение к Отцу Небесному, если человеку было дано опытно познать действие благодати. Лишаясь промыслительно по временам ощутимого присутствия уже возлюбленного Господа, душа переживает свою потерю, как нечто ничем невознаградимое во всем мироздании. Молитва тогда делается насущной потребностью нашего духа, достигая все возрастающего напряжения. Дух Святой при этом посещает душу неожиданно, внезапно, принося предвкушение вечности во Свете Божества. (Дух Истины, возможно, не придет, если в душе своей человек раздвоен, колеблется в вере, неустойчив в решении — ср. Иак. 1, 8; 4, 8.)

Вот, передо мною один замечательный документ — письмо прежнего раввина: