Аз Есьм Человек

 Шарко занимался изучением истерии (от греч. – «матка»). Истерию часто называют хамелеоном за то, что при «ужасно - тяжелой» симптоматике (то припадки как при эпилепсии, то параличи, то страхи, ступоры и т.д.), свойственной любым болезням, истерик здоров как бык, его «дубьем не зашибешь». Опытный врач сразу видит в театрализованных «страданиях» это «слишком», и вылечивает симулянта, «прописав» ему «тяжелейшую операцию, от которой только один из ста выживает». «Паралитик» - истерик, забыв костыли, удирает с такой скоростью, что его принимают за чемпиона мира по бегу. Шарко же занялся изучением истерии, поскольку это - болезнь богатых (в большинстве случаев). Посредством гипноза и внушения, на глазах у публики, он «излечивал больных». Вот к нему-то и отправился Фрейд.

 Насморк кокаином он лечить продолжал, и поэтому нам ничего не остается как немного рассказать читателю о какаинизме, наступающем через 2-6 месяца употребления, и который, в отличие от ряда других наркоманий, характеризуется не физической, а психической зависимостью от зелья. (В отсутствие наркотика кокаина страдают не физически, а психически).

Кокаинизм: Опьянение выражается подъемом общего тонуса, желанием действий, «легкостью» мышления. Нарушается аппетит и сон. Наркоман многословен, легко раздражается. Со временем в отсутствие наркотика, начинает преобладать злобность, раздражительность. При длительном нюхании кокаина, наступают органические поражения рото-носовой полости. (Фрейд и умер от рака горла.) Кокаинисты эмоционально грубеют, становятся подозрительными, гневливыми, могут быть агрессивными, настроение колеблется от повышенного до тревожного, нравственные представления исчезают. Критика к себе исчезает. Наряду с повышенной самооценкой обнаруживаются графоманические тенденции. Психозы наблюдаются на протяжении всей «болезни»: делирий (его мы описывали выше), но с преобладанием (обычно) своеобразных галлюцинаций - зрительных микропсихий (предметы кажутся меньше). Но и «глюки обныкновененные» - угрожающие голоса – имеют место быть. При хроническом кокаинизме наблюдается (уже описанный нами выше у Ницше) параноид затяжной, чаще всего – эротический. Все происходит – и это важно! – на фоне формально ясного сознания. Часто бывает скачка идей.

 Но вернемся к Фрейду. Изучая истерию, он не просто груши околачивал, а как любят писать его восторженные последователи и поклонники, «зрел»: поначалу занимался электрошоковой терапией – лечил электричеством, не чураясь гипноза, пока не встретил некоего Брейера. Тот тоже был гипнотизер, и введя истериков в транс, требовал воспоминаний. Сладкая парочка» начала «лечить» вместе. И разрабатывали они «теорию истерии». Затем, правда, этот Брейер от Фрейда отошел. Почему? Да как-то так «выходило», что все фрейдовские «больные» - женщины под гипнозом рассказывали о совращении их отцами. Боясь, что отцы, при предъявлении им подобных обвинений, затаскают «доктора – смерть» по судам, «умножат его, кокаиниста Фрейда, на 0», изворотливый шарлатан Зигмунд декларировал, что все эти эротические россказни – продукт фантазии, желание быть соблазненными отцами.

 Свинья, таким образом, искала грязь недолго. Кокаинистский, свой собственный педофилический бред, Фрейд облек в теорию детской сексуальности, согласно которой дети испытывают уже в младенчестве чувство сексуального влечения к родителю противоположного пола и неизбежное чувство соперничества с родителем одинакового пола. Детская сексуальность проходит разные стадии: оральную – на которой влечение получает удовлетворение через рот и сосание; анальную – объект желания есть экскременты (кал и моча), удовлетворение достигается с помощью анального отверстия (anus); и генитальную – половые органы.

 Теория детской сексуальности многим людям показала «с какого поля эта ягодка» - Фрейд и вызвала чувство брезгливости к нему. «Три очерка детской сексуальности» (1905г.) и опубликованный в 1909г. анализ сновидения маленького мальчика, в котором Фрейд признавался в желании говорить с 4-х летним ребенком о половых органах, устойчиво закрепили за «гением» (демоном) еще одну кличку – «сексманьяк». Но эта же скандальная известность влекла к психоанализу все новых и новых последователей. А сам кокаинист? – Мокрый дождя не боится! Что для убийцы, избежавшего наказания за свои преступления, какой-то там скандал? – Ничего!