Аз есмь, или Почти Хранитель (СИ)

Когда я снова повернулась к нему лицом, то на меня смотрели спокойные серые с разноцветными икринками в глубине глаза. От черноты в них не осталось ни малейшего следа.

— Приятного аппетита, — мрачно попыталась пошутить я.

— И тебе тоже, — его ответ меня жутко смутил.

— Я что, тоже вампир?

— Нет. Ты особый сорт пищи. Для гурманов. Ты выдаешь эмоции необыкновенной силы, поэтому производишь энергетику особого качества. Это и твоя еда. Ты сама потребляешь то, что создаешь. За такими как ты такие как я охотятся с особым азартом. Помни об этом. Пожалуйста.

— А можно еще? — бездумно произнесла я.

— Ты так хочешь моей смерти?

— Значит я для тебя тот самый… смертельный случай?

— Похоже на то, — усмехнулся он. — Ты мне противопоказана. Только вот бежать поздно. Раньше надо было…

Он немного помолчал, вздохнул и сказал.

— Я пытался… не вышло.

А потом он сказал, что ему пора, и ушел.

Оставшись наедине, я еще довольно долго размышляла над истинностью происходящего. Но потом решила, что у меня просто на данный момент нет решения. Отсутствие ясности в каждом из противоположных ответов для данной ситуации исключало возможность найти разумное объяснение в ближайшем обозримом будущем. Поэтому, чтобы элементарно не свихнуться, я решила принять правила игры и посмотреть на дальнейшие ходы противника, прежде чем делать свои собственные.

Глава 18 Виктор

Все шло не так. Стас не должен был влюбиться, но влюбился. Мы этого предусмотреть не могли. Что мне оставалось делать? Посвятить его в наши планы? Но тогда придется пересматривать всю тактику.

Предполагалось, что отношения с моим братом откроют для Виктории завесу, за которую ей предстояло заглянуть в ближайшем будущем. Однако, она оказалась для Стаса особым сортом пищи. Для гурмана. И он влип по самые уши. Еще и влюбился. И для него это было равносильно заболеванию с неизбежным смертельным исходом.

Я жутко за него переживал, но не мог ничем помочь. У меня было дело, которое кроме меня не мог осилить никто. Так сказал Влад.

Мы специально выдумали эту легенду о трех племянниках. Срочно обработали коменданта городка, куда уехала Виктория.

Для Стаса и Гоши легенда была такой.

Мы едем отдыхать в глушь, потому что нашему отцу срочно необходимо провернуть кое-что. К «кое-что» мы были приучены с детства. Поэтому лишних вопросов никто не задавал. Надо значит надо. И все.

Но я никак не мог предположить, что встреча Виктории и Стаса обернется для них новым всплеском чувств такой силы, что заставит Гошу обратить свое внимание на Викторию, и это для меня стало настоящей катастрофой. Я вообще не совсем понимал, зачем вместе с нами послали моего не совсем нормального даже в нашем понимании, питерского братца. Наблюдать эту дуэль между братьями, обладавшими более серьезным арсеналом, нежели я, было страшновато. При этом я должен был выполнять свой план во что бы то ни стало. Так велел Влад. И у меня начали возникать смутные подозрения на счет того, что мне сказали не всю правду.

Кроме того, я тоже ощущал кроме ответственности за порученное мне непосильное дело еще и сильнейшую привязанность к Виктории, боясь себе признаться в том, что почти влюблен. Или уже влюблен…

В общем, в тот вечер, когда мой брат произнес заветные для Виктории слова, я позвонил Владу.

Он выслушал меня и сказал:

— Похоже, близок день, к которому мы готовились.

Я не понял его до конца, но почувствовал, что близится какая-то гадость.

Глава 19 Стас

Она мне нужна. Нужна как воздух. Ее запах, словно дурман. Когда я ее касаюсь, то ощущаю тысячи ярких вспышек, которые возбуждают меня до беспамятства. А когда я ее целую, то становлюсь частью вселенной. Катись оно все куда хочет, но я больше так не могу. Будь что будет.

Потому что, когда она уходит, то часть меня уходит вместе с ней.

Сумею ли я когда-нибудь сказать ей об этом так, чтобы она поняла?

И должен ли я ей об этом говорить? Станет ли для нас это счастьем или мукой смертной?

Я не знаю.

Глава 20 Виктория

Вечером мама попросила меня помочь ей со стиркой и я с радостью согласилась. Потому что чувствовала потребность в простых механических движениях, которые меня всегда успокаивали и позволяли структурировать внутренний мир, как раз в те моменты, когда структура эта трещала и рассыпалась словно карточный домик. Сейчас мне просто необходимы были простые механические движения, чтобы войти в легкое трансовое состояние. Так я надеялась отвлечься от своих мрачных мыслей по поводу верности моего любимого. А также о своем и его — нашем общем будущем, которое мне представлялось теперь густым липким туманом, в котором невозможно рассмотреть ничего дальше собственного носа.

Стирка мягко и неизбежно перешла в уборку, а потом в ужин за общим семейным столом. Папа ел как всегда торопливо, и как всегда, глаз его было не разглядеть из-за очков и неизменной газеты.

Мама тоже вела себя привычно, суетясь чуть больше обычного из-за моего присутствия за столом. И это было приятно. Очень.