Азъ-Есмь

Что же до Путина, то после оглушительно-упреждающей отмены медведевского визита (январь, 2011) израильской дип-службой по причине затянувшейся «неопределенности в отношении будущего президентства», – вот финал бенедиктовского прорицания: «Переход», сквозь время развоплощающий неразумные надежды и олицетворяющий омерзительно-бомбардирующую стороннюю волю:

«В сей час его душа разоблачась,

Извне глядит на это облаченье,

Чтоб в зеркале своем в последний раз

Последних дум проверить выраженье.

Но тленье ждет добычи, и – летит

Заблудшая, и – бросив бренно дело,

Она родным стихиям говорит:

Голодные! Возьмите ваше тело…»

10 февраля 2011г.

Еврей-сталинист, или Не ищите нас среди мертвых…

Петр Павленко, сделавший тему «врастания в русского человека» центральной, умирал счастливым. Над статьей «Бунтарь, труженик, искатель», посвященной Горькому, он работал в последние часы своей жизни, 15 июня 1951 года. И перед тем, как «умереть стоя», из горьковского текста в свой собственный перенес слова: «Если враг не сдается, его уничтожают». Газета «Правда» опубликовала статью с этими словами в день похорон Павленко – 18 июня 1951 года. То есть в день пятнадцатилетия со дня смерти Великого Буревестника и «верного помощника Ленина-Сталина».

В 1948 году в журнале «Знамя» (№11) увидела свет киноповесть Петра Павленко «Падение Берлина». Главными героями в ней выступили Иосиф Виссарионович Сталин и сталевар Алексей Иванов, кровно подчеркнувшие нерушимое единство вождя и народа. Кровно – значит, естественно, органично, ибо именно Сталин, сделавший ставку на Русский Народ, обострил, углубил и расширил у Павленко чувство великорусского самосознания. И стал для него источником Русского Света. В дневниковой записи от 23 февраля 1943 года под заголовком «Россия, милая сердцу Россия» читаем: «Когда меня одолевает страх смерти, одна Ты встаешь перед глазами… Исполненная высокого и гордого достоинства, – Россия Грозного, Петра, сражающегося Сталинграда. Есть на флоте сигналы. Один означает – бой, другой – гибну. Третий – жду помощи. Так и ты, моя Россия, – сигнал на все случаи жизни… Вот и сейчас, на заре, Ты еще не отпета. Ты лежишь не отмщенной. Ты поругана. Но это – пока. Ты обернешься дорогой славы. География родины обязательно вернется в свои атласы»…

В письме Всеволоду Вишневскому от 10.12.1947 года Петр Павленко назвал себя «самым счастливым евреем», которому «тонковатый хребет» не помешал стать членом Крымского Обкома, депутатом Ялтинского ГорСовета, членом Ялтинского ГорКома, почетным членом колхоза имени Сталина. А в послевоенном литературном кругу – создателем романа-феерии «Счастье». Творения с положительным героем по имени Воропаев, который сумел сделать себя «человеком для всех» только после того, как накрепко «прилепил свою судьбу» к судьбе «жилистого русского простолюдья».

У Петра Павленко долгое время был псевдоним Суфи, которым он подписывал статьи, фельетоны и рассказы, публиковавшиеся в одесских «Известиях». Герой одного из них – «Стихи на песке» – поэт Зати советует своим ученикам писать, что «придет на ум», и до тех пор, пока «бессвязные мысли не превратятся в мудрость».

Можно было бы задаться целью, каким именно образом мудрость в дальнейших творческих исканиях Петра Павленко одерживала верх, но он сам в «Замечательной школе» прояснил это. Захваченный фадеевским Левинсоном и «Комиссарами» Лебединского, Павленко в поисках кипучего прототипа перевел свой взор на Якова Михайловича Свердлова и оказался в плену сталинской характеристики: «Организатор до мозга костей… Жизнь делала с ним то, что он с нею делал… Умирая, хорошо осознавал, что смерть могла бы быть и более тяжелой…»

В настоящее время в литературном наследстве Петра Павленко насчитывается более пятисот статей, извлеченных из центральных газет и журналов. Из них двести две статьи так или иначе содержат «сталинский след». Публицистические же вещи Павленко, рассеянные в боевых листках, армейских газетах и периферийной печати, пока не изучены, а там, – по свидетельству писателя, – «огненные горы житейской правды, содержащей живые сталинские искры».

Петр Павленко высоко ставил пророческую константу Сталина: «Громадным утесом стоит наша страна, окруженная океаном буржуазных государств. Волны за волнами катятся на нее, грозя затопить и размыть. А утес все держится непоколебимо…» И, утверждая живую связь между Парижской Коммуной и Великим Октябрем, писал Джону Дос-Пассосу в 1932 году: «Наша задача не в том, чтобы, подобно муравью, переползая с песчинки на песчинку, познавать устройство мира, а в том, чтобы изменить его».