AZ fin

В последние насколько раз, правда, все было не так уж и плохо. Начал потихоньку привыкать к Лиззи и к мамам. Понимать, каково это – быть частью большой семьи. Но что самое главное, я начал замечать, что семья Джареда вовсе не идеальна. Не могу объяснить, почему, но этот простой факт дико много для меня значит. Иногда они цапаются. Иногда задевают чувства друг друга. Как-то раз мама Мэтта выдала комментарий о том, как она мечтает о своих собственных внуках. Думаю, она даже не поняла, насколько ее слова обидели Джареда. Она будто выставила его виноватым. Джаред вышел из-за стола, его мама начала выговаривать маме Мэтта, та расплакалась, потом встряла Лиззи, и довольно скоро мы с Заком остались единственными людьми за столом, кто не орал друг на друга.

Впрочем, все каким-то образом утряслось. Когда Лиззи принесла десерт, все опять улыбались.

Вот так.

Несмотря ни на что, они всегда прощают друг друга.

Мэтт, поглядывая на меня, еще ждет ответа, и я говорю:

– Да, наверное мы придем.

– Хорошо. – Он подмигивает мне. – С тобой веселее. – Подозреваю, что он говорит так лишь затем, чтобы я пришел, но ничего не говорю.

– Ты нормально ладишь со своей матерью? – спрашиваю.

Он делает удивленное лицо. Понятное дело: ни с того, ни с сего услышать такой вопрос.

– Вроде того. Но так было не всегда. Особенно когда она была замужем за моим отцом. Но теперь у нас все намного лучше.

– А все, что случилось раньше… вы просто делаете вид, что ничего не было?

Он пожимает плечами.

– Стараемся в меру сил. В конце концов, она моя мать.

– А твой отец? Думаешь, вы когда-нибудь сможете снова общаться?

Он бросает на меня странный взгляд, но все-таки отвечает:

– Думаю, это зависит в первую очередь от него.

– Почему?

– По куче причин, но самая большая из них – это Джаред.

– Джаред ему не нравится?

– Ему не нравится тот факт, что мы с Джаредом вместе.

– Значит, если он примет вас, ты простишь его?

Его взгляд становится совсем странным.

– К чему все эти вопросы, Анжело?

Я только пожимаю плечами, отворачиваюсь. Мы уже выехали из Денвера и повернули в горы, и я смотрю, как за окном проносятся мимо деревья.

– Ты думаешь связаться со своей матерью?

Я не отвечаю. Он слишком хорошо меня знает.

– Анжело, она сделала первый шаг. Для этого нужна немалая смелость, если хочешь знать мое мнение.

– Твоего мнения точно никто не спрашивал.

Конечно он не ведется. Просто продолжает говорить, точно я ничего не сказал.

– Некоторые раны заживают дольше других, Анжело. Ты не обязан прощать ее прямо сейчас. Но она твоя мать. – Я не отвечаю, и тогда он, чтобы привлечь мое внимание, двигает меня по плечу. Хочет убедиться, что я его слушаю. Это должно было быть дружеским тычком, но у меня наверяка останется на плече синяк. Он ждет, когда я посмотрю на него, потом произносит: – От тебя ведь не убудет, если ты дашь ей еще один шанс, а?

Вопрос, блин, на миллион долларов. И я ни хера не знаю, как на него ответить.

Глава 13

Зак…

– Ты знаешь, что Джаред у Мэтта – первый и единственный парень? До того были только девчонки.

Мы были в постели. Он полулежал на мне, уткнувшись подбородком мне в грудь.

– Что ж, это многое объясняет. – Я вспомнил, как на фолк-фестивале Анжело назвал Мэтта «самым негейским геем», которого он когда-либо видел.

Он умолк, затем вдруг спросил:

– У тебя когда-нибудь были девушки?

Вопрос удивил меня.

– Да. В школе и какое-то время в колледже.

– И ты спал с ними?

Он был так серьезен, что не рассмеяться было непросто.

– Ну… да. Это, конечно, было и близко не так приятно, как с парнями, но в целом тоже неплохо. – Вид у него стал задумчивый. – А ты никогда не был с девушкой? – Он покачал головой. – Ты с самого начала знал, что ты гей?

Он пожал плечами.

– Наверное. – Он помолчал немного. – Правда до первого парня я ни о чем таком особо не думал. Хватало и другого дерьма. То одна семья, то другая. Все время разные школы. Только я привыкал, меня снова переводили. Друзей не было. Всегда фигово учился. Учителя, узнав, что я сирота, сразу ставили на мне крест. И в каждой школе непременно находился какой-нибудь кретинский качок, который цеплялся ко мне, чтобы доказать, какой он крутой. Я тогда был совсем тощим и не умел драться. И не знал, что делать, чтобы не влезать в драку. Так что просто ходил, куда говорили, и старался не высовываться. Не думал ни о парнях, ни о девчонках. Ну, насколько я помню.