Азарт

— Да помню я, помню! Господин Максим — Адриано Ланфер, свет Сергеевич! — пытался меня успокоить Пятница. Присмотревшись ко мне, и поняв, что я не сержусь, попытался объясниться: — Но между хорошими знакомыми возможны сокращения. Я ведь не обижаюсь на сокращение моего полного имени до "Санек".

— Это твои проблемы. А у меня свои принципы.

— Ну, так тоже нельзя. Вдруг во время боя надо будет к тебе обратиться кратко и понятно? Так что мне, останавливаться, доставать блокнот и по слогам зачитывать все фантазии или несогласовки твоих родителей?

— И родителей моих лучше не упоминай всуе! — ворчал я в раздражении. — А для обращений в боевой обстановке есть краткие позывные. У меня раньше был — Гром. Вот и обращайся, если что.

— Ладно, Гром, так Гром, — уже загорелся пацан иными идеями. — А ты расскажешь мне, где и как воевал?

— Может, и расскажу, когда совсем заняться будет нечем. Но у нас иных забот хватает. Хотим мы, или нет, а про этот мир надо как можно больше узнать. Пусть даже и с помощью картинок в книжках. Вдруг еще какая напасть на наши головы придет, приползет, или не дай бог, прилетит.

— Да нет, тут ничего не летает. За полгода — ни разу не видел.

— Вот именно, что не видел. Но нам хватит и тех, кто бегает! — заявил я с нажимом, входя в светлицу и осматриваясь. После уборки тел в ней стало просторнее и намного светлее. — К тому же мы с тобой так толком дом и не осмотрели, не обыскали. Про подвал вообще пока не упоминаю, там под бочками невесть что можно спрятать и жуткое количество тайников устроить. Все-таки маг здесь жил, может, и с титулом барона. И если у него только на трюмо стояла полная шкатулка драгоценностей, то, что в стенах может быть скрыто?

Александр загорелся моими прожектами, не забывая при этом запереть дверь изнутри на засовы:

— Действительно, нам тут еще работы не на один день! Хотя для поиска следовало бы иметь специальные амулеты, а еще лучше быть сильным магом. Такие вообще стену любой толщины могут насквозь просмотреть, даже не прикасаясь к ней.

Естественно, неплохие умения, желаемые каждым. Но я все-таки не удержался от короткого смешка и подначки:

— А ты к себе присмотрись. Вдруг тебе боги не только Шершень подарили, но и легендарные фичи навесили? Ты ведь по специальности вор, да еще и с уклоном в развитие магии, так?

Парень с досадой скривился, оправдываясь:

— Вором мне пришлось стать не по своей прихоти, иначе в мир Дракулы пройти не получалось. На границе система меня трое суток мурыжила, выспрашивая мои данные, расу, базовые характеристики и навыки. Уже чего я только про себя не выдумывал — ничего не получалось. Хорошо, что одна женщина — игрок сжалилась, подсказала, что надо вором назваться, тогда и проскочу. Вот тогда только я и прорвался… Но вот надпись в моем нимбе всегда вела себя странно: то появлялась, то исчезала. Зато типы из гильдии воров тотчас проблески заметили и на работу привлекли, пришлось учиться этому мерзкому ремеслу. А вот магию во мне никто развивать не спешил, понимали, что тогда я быстро стану независимым.

— А как ее развивать?

Этого Санек не знал, потому что грамоте в мире Дракулы так и не выучился, только счет освоил, да в надписях над людьми худо — бедно стал разбираться. Но мою подначку, как ни странно, принял вполне серьезно. Как работает поисковый маг он несколько раз видел, поэтому сам решил попробовать. И, глядя на его пасы руками, прилипания всем телом к стенам, тыканье лбом в особо перспективных местах, я еле сдерживался от смеха. Повеселил он меня знатно, да и настроение вновь поднял на полные оптимизма высоты. Но толку с его нераскрытой обществу магии было два нуля с запятой между ними.

Приходилось действовать чисто визуально и на ощупь, обходя каждое помещение по периметру, а потом еще и пол с потолком простукивать. И нельзя сказать, что наши попытки экспроприации уже бесхозных вещей оказались безуспешными.

В тыльной части одного из ящиков я отыскал тайник с тремя повязками. Они выглядели совершенно идентично той, что у меня красовалась на лбу, а значит, бывший хозяин хутора мог (или собирался) создать еще нескольких сторожей. Хорошо, что не успел.

Затем Александру повезло: безжалостно выковырял показавшуюся ему подозрительной плашку паркета в детской и отыскал там тайник с семейной кассой. Четыре увесистых мешочка, каждый с два моих кулака, с золотыми монетами, и три — с серебряными. Первые монеты оказались на удивление маленькими, с ноготь моего большого пальца, вторые — в два раза больше. Меди не отыскалось, а, может, ее в этом мире и не существовало. Интересна оказалась чеканка на монетах. На аверсе очень четко изображалось солнце в виде круга с расходящимися лучами. На реверсе: единый пучок стрел, мечей и копий, обрамленный непонятной надписью из пяти слов.

— Наверное, они тут все были солнцепоклонниками, — сделал предположение удачливый сыщик. — Везде у них это изображение: на рисунках, на мебели, в вышивках на одежде. Жаль, что после Ликвидации тут лишь вечный рассвет остался…