Азарт

— Я подумал, что человек может преодолеть законы физики, — оправдывался он. — Ну ладно, кто бросает?

— Ты.

— А, я…

Он бросил.

— Две двойки, три, четыре, шесть… Запишу двойки. Есть чем?

— Есть.

Павел отдал ему ручку и, ворча под нос, велел записать себе две тройки. У него стало минус 7. Отыграть столько было уже нелегко. Ева выбросила две шестёрки, единицу, тройку и четвёрку и задумалась.

— И зачем я записала пару из пятёрок?..

Единица?.. Нет. Брошу ещё раз.

— На что? — заинтересовался Тадеуш.

— А твоё какое дело? Что выйдет, то и будет.

Она отложила на край стола две шестёрки, бросила и получила третью.

— Троечку, пожалуйста. И ещё одна ограда у меня сохранилась.

Баська собрала кости, Павел расставил руки с одной стороны стола, я — с другой, Ева вдруг вскочила, схватила с кресла покрывало, торопливо скатала его и воткнула под книжный шкаф.

— Можно? — спросила она меня. — Так будет безопасней.

Баська удовлетворённо кивнула, используя это время на то, чтобы потрясти кости.

— Единственный умный человек, — похвалила она и бросила. Некоторое время она разглядывала, что получилось. — Все видят, что выпало ужасное свинство. Я не хочу больше минусов.

Сколько у меня оград?

— Четыре.

— Тогда я снова бросаю.

Оставила одну шестёрку и бросила. Выпали две единицы, тройка и четвёрка.

— Зараза, — прокомментировала она себе под нос и бросила в третий раз. Вышли две двойки, четвёрка и шестёрка.

— У тебя две пары, на всякий случай, — заметил Павел.

— Не хочу. Если уж терять, так было бы за что. Четыре ограды, ты сказал? Можете считать.

— Первая! — сказали мы хором. Две единицы и четвёрка. — Вторая!.. Есть третья шестёрка…

— Ну и что из этого? Может, я хочу больше?

— Третья… Четвёртая! Конец!

— Запиши мне тройку из шестёрок. Оград у меня больше нет. Представляю себе, как я все это отыгрывать буду!

Я бросила. Вышло что-то отвратное. Две четвёрки, единица, пятёрка и двойка. Это меня рассердило.

— Пару запиши мне. На четвёрках.

— Я бы покидал до малого стрита, — предложил Павел. — У тебе только тройки не хватает.

— Ага, так я и разбежалась терять ограды на этого поганца. Сам выскочит или вообще не выйдет. И две ограды не забудь.

Тадеуш переложил ручку в левую руку, а правой взял кости. Бросил.

— Перестал бороться с законами физики, — пробормотала Ева.

— Оттого и пострадал, — вздохнул он. — Что тут у меня? Два, два, три, пять, шесть… И что мне с этим делать?.. Знаю! Шанс! Сколько тут в сумме?.. Восемнадцать. Шанс и две ограды.

Павел поплевал на руки и осторожно, без размаха, бросил. Все мы, не отрываясь, всматривались в чёрные точки.

— Что тут у него?.. Один, два, три, четыре, пять… Есть! Малый стрит!

— Я же говорила, что он или сам выходит, или вообще не выходит! — воскликнула я.

— Запиши, — торжественно попросил Павел. — Втройне, целых сорок пять очков. И две ограды.

— Он готов выиграть! — предупреждающе и с возмущением обратила наше внимание Баська.

— И что, сейчас его за это убить или попозже? — ядовито спросила Ева и собрала этот малый стрит.

— Попозже, пусть ещё немного поиграет.

Если нужно, я бы сама его укусила, да слишком далеко сижу.

Ева бросила.

— Три шестёрки, единица и двойка. Тройка у меня уже есть?.. А как со штрафами? Ничего? Тогда запиши шестёрки как есть. И две ограды.

Тадеуш вписал крестик в соответствующую рубрику, потому что эти верхние шестёрки выпали у Евы с первого раза. Три, как и следует. У неё ещё не было ни одного минуса. Васька бросила довольно тихо и получила две шестёрки, две единицы и двойку.

— Есть у меня пара? Нет? Прекрасно, запиши пару и две ограды.

— Я бы тоже хотела пару, — грустно вздохнула я, бросая. — А фиг. Хотя нет, пара-то у меня есть. А тут что? Один, четыре. Шесть, три, три… Троек у меня нет? Ну так запиши, две штуки. У Павла минус семь, так что и мне можно.

И ещё ограды.

Тадеуш вдруг счёл, что борьба с законами физики приносит ему везение, и снова нацелился ручкой в полочку под лампой. Полочка была стеклянной и к тому же, видимо, несколько неровной, потому что круглая ручка не хотела лежать на ней ни в каком положении, разве что катилась то быстрее, то медленнее. Я вскочила со стула, понеслась в кухню и принесла корытце из пенопласта, сохранившееся от какого-то съедобного продукта. Корытце я положила на полочку.

— На. Из двух зол легче бороться с законами физики, чем с тобой. Клади её теперь как хочешь.

— Это не то же самое, — запротестовал Тадеуш, но на корытце согласился и взял кости.

Выпали ему две шестёрки и какая-то мелочь.

Он записал себе пару, не зная, считать ли это добрым знаком или же совсем наоборот. Павел приступил к потряхиванию.

— Шесть, шесть, два, два… Ладно, пусть будет пара.

— Я человек упрямый, — внезапно проинформировала нас Ева. — Не хочу иметь минусов.

— Дай тебе бог здоровья, интересно, на сколько тебе этих оград хватит…

— Две пятёрки, три, четыре, шесть… Бросаю!

Отложила в сторону пятёрки, бросила и получила третью.

— Очень хорошо. Пятёрки как есть. Три, в норме. И ещё одна ограда.

Бросила Баська. Мы забыли оберегать стол, и две кости пришлось доставать из-под дивана.