Читаем Азбука моей жизни полностью

Гейне, Генрих. Его стихи — романтические, чувственные — сдобрены сладкой иронией. Его жизнь — добровольное изгнание во Францию. Это и есть основание для постамента, на котором он стоит.

Генерал Де Голль. Персонификация моих убеждений и принципов. Он сделал меня своей поклонницей в ту июньскую ночь 1940 года, когда я услышала его великую, ни с чем не сравнимую речь. Все, что он с тех пор делал или говорил, я бы никогда не отважилась критиковать. Такой человек не мог сделать ничего неправильного.

Германия. Слезы, которыми я ее оплакивала, высохли.

Гете. Мой идол. В годы юности я находила у него ответы на все вопросы. Он дал мне мужество во всем доходить до конца. Любовь была для него светлым чувством, свободным от всякой гордости. Я не только училась у него правилам жизни, но и сделала их своими собственными. Вот несколько особо значимых заповедей Гете:

«Деятельный человек должен исходить из того, что он делает это по праву, и тогда ему не о чем беспокоиться». «Нет ничего более страшного, чем активное невежество». «Совершенство — норма небес, и оно хочет стать нормой для человека».

Гибкость. Теряется с возрастом, и это одна из причин, почему молодежи трудно наладить контакт с пожилыми людьми. Закостенелость мысли свойственна не только старости, но с возрастом она усиливается. Старые люди осознают окостенелость своего тела, но отнюдь не духа.

Глаза. Люблю светлые глаза. Как чудесно наблюдать по ним изменения настроений и чувств.

Glamour. Как бы мне хотелось расшифровать значение этого слова!

Голландия. Все уютно.

Голливуд. Когда я приехала в Голливуд, великая эра немого кино уже закончилась. Его обитатели не казались «ни веселыми, ни легкомысленными». Киностудии использовали методы работы, распространенные на промышленных предприятиях. Нужно было являться к контрольному часу и не прогуливать. Так продолжалось до конца 30-х годов. Потом я вступила в американскую армию и покинула столицу американского кино. Сегодня в самом Голливуде снимают не так уж много фильмов. И в знаменитой деревне живут в основном актеры кино и телевидения.

Голоса. Если бы прекрасные голоса продавались в супермаркетах, у них бы нашлось немало покупателей. Жаль, что до этого еще не додумались.

Гордость. В любви гордость более опасна для женщин, чем для мужчин. Если нужно спасти положение, мужчина забывает о своей гордости легче и быстрее.

Горе. Очень личное переживание.

Горностай. Сегодня белый горностай не в моде. Этот элегантный мех, из которого шьют жакеты для выхода вечером, красят в черный цвет. Выглядит значительно дороже, чем есть на самом деле.

Города. Уверена, что любовь к тому или иному городу обусловлена чувствами, которые в нем довелось испытать, а не непосредственно самим городом.

Гороскоп. Скептики, имейте терпение! Советую всем родителям сделать гороскопы своих детей. Нет иного пути узнать черты их характера. Нельзя же ждать, когда они станут достаточно взрослыми, чтобы объяснить все самим. Знание, полученное благодаря гороскопу, помогает в образовании. Узнаешь, где и какое влияние должно быть использовано, какими слабостями и талантами природа наделила человека, то есть преисполняешься мужеством вывести детей на определенный путь. С другой стороны, обращаешь внимание на черты характера, которые нуждаются в исправлении. В многодетных семьях гороскоп помогает выработать стратегию воспитания. Каждый ребенок нуждается в персональном отношении. С помощью гороскопа можно получить необходимые разъяснения.

Грант, Кэри[84]. Мировой мастер.

Гренландия. Должна называться Исландией и не вводить в заблуждение тех, кто воображает благодаря этому названию совсем другую страну.

Грибы. В Европе их множество видов. В Америке только один — шампиньон, да и тот называется просто «mushroom».

Грим. Жаль, что большинство из нас его употребляют!

Гример. Отношения между ним и актрисой похожи на связь двух заговорщиков. Они никогда не предадут друг друга, напротив — помогут. Гример — доверенное лицо актрисы. У него всегда при себе нужный номер телефона, по которому следует позвонить, чтобы та не опоздала на съемку, и он всегда знает номер, по которому не стоит звонить.

Грудь. Сегодня в моде большая мягкая грудь, форму и контуры которой можно легко изменить. Однако по-настоящему прекрасная грудь непоколебима в своей твердости.

Гуляш. Понадобится не менее четырех часов, чтобы мясо получилось мягким и сочным. Обязательно используйте кастрюлю с толстым дном.

Четыре фунта мяса нарезать маленькими кусочками и уложить в кастрюлю так, чтобы все куски касались дна. Поставьте на сильный огонь. Если из мяса испарится весь сок, добавьте бульона или воды. Подождите, когда все закипит, и уменьшите огонь.

Один фунт лука поджарьте на масле, пока он не станет золотисто-коричневым, добавьте паприку. Затем приготовьте смесь из половинки лимона и помидора. Все это смешайте с мясом и поджаренным луком. В конце можно добавить чеснок и чайную ложку уксуса.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
Адмирал Советского флота
Адмирал Советского флота

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.После окончания войны судьба Н.Г. Кузнецова складывалась непросто – резкий и принципиальный характер адмирала приводил к конфликтам с высшим руководством страны. В 1947 г. он даже был снят с должности и понижен в звании, но затем восстановлен приказом И.В. Сталина. Однако уже во времена правления Н. Хрущева несгибаемый адмирал был уволен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте».В своей книге Н.Г. Кузнецов показывает события Великой Отечественной войны от первого ее дня до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное