Азенкур: Генрих V и битва которая прославила Англию (ЛП)

Есть три вещи, которые сразу же бросаются в глаза даже самому случайному читателю перечня погибших французов. Первое — это тот легкомысленный, на первый взгляд, факт, что многие из них носили имена героев рыцарских романов. Здесь множество Ланселотов, несколько Гекторов, Ивенов и Флоридасов, Гавейн, Персеваль, Паламед, Тристан и Артур.[610] Несмотря на то, что англичане и французы имели общую культуру и литературу, это специфически французское явление. Романские имена просто не давались, как правило, сыновьям Англии. "Тристан Андертон, эсквайр" — очень редкий пример среди сплошной фаланги Джонов, Уильямсов, Робертов, Томасов, Генрихов и Николасов, которые составляют большую часть из 430 имен, перечисленных в свите короля.[611] То, что они были так популярны среди французской знати, свидетельствует об особой преданности артурианской романтике и ее придворным ценностям и стремлениям, которые все еще сохранялись на родине рыцарства.

Вторая поразительная особенность списка погибших заключается в том, что он похож на справочник городов и деревень, расположенных в окрестностях Азенкура. Вот лишь несколько примеров: Рено, мессир д'Азинкур, и его сын Валлеран; Жан и Рено де Трамекур; Коларт де ла Порт, мессир де Билькур; Рауль, мессир де Креки, и его сын Филипп; Матье и Жан де Юмикр (сеньор де Юмикр попал в плен); Ален де Вандонн; Коларт и Жан де Семпи; Эсташ и Жан д'Амбрин; Жан де Байоль[612]. Эти люди и им подобные были мелкими землевладельцами, от которых зависело управление военными, финансовыми, судебными и другими государственными делами не только данной местности, но и всего королевства. Все бальи Амьена, Кана, Эврё, Макона, Мо, Руана, Санлиса, Сенса и Вермандуа были убиты, многие из них вместе со своими сыновьями, а некоторые — со всеми людьми, которых они привели из своего округа, — так записал в своем дневнике парижский горожанин.[613] Эти люди были землевладельцами, кастелянами и управляющими поместьями, вокруг которых вращалась экономика: поскольку они должны были уметь сражаться, они были в расцвете сил и, следовательно, наиболее активны. Азенкур проделал огромную просеку среди естественных лидеров французского общества в Артуа, Понтье, Нормандии, Пикардии. И заменить их было некем.

Эта картина повторилась и в национальном масштабе, с той существенной разницей, что было много людей, готовых занять место погибших — особенно из бургундской партии. Большинство важных королевских государственных чиновников погибли или попали в плен при Азенкуре. Особенно сильно пострадало военное командование. Помимо коннетабля Карла д'Албре, Франция потеряла своего адмирала Жака де Шатильона и главного мастера арбалетчиков Давида де Рамбюра. Погиб и маршал Галуа де Фужер, которого до сих пор помнят как вдохновителя создания французской жандармерии; его тело было найдено на поле боя и похоронено в нефе аббатской церкви в Оши, но по просьбе Национальной жандармерии в 1936 году было эксгумировано и перезахоронено в мавзолее Версаль-Ле-Шони.[614] Маршал Бусико попал в плен и умер в английской тюрьме.[615]

Представители королевского двора также были перебиты в огромном количестве. Среди погибших были два самых высокопоставленных члена королевского двора, Гишар де Дофине, великий магистр домашнего хозяйства, и Гийом де Мартель, мессир де Баквиль, носитель орифламмы, и два сына последнего. Как сетовал монах Сен-Дени, Дофине (племянник Карла д'Альбре) и де Баквиль были не молодыми горячими головами, а "рыцарями-ветеранами, славившимися своим высоким происхождением и военным опытом, которые направляли королевство своими мудрыми советами". Их смерть была одной из тех, о которых больше всего сожалели, потому что, хотя они выступали против сражения, они предпочли сражаться в рукопашной при любом исходе, а не отступить с позором.[616] Людовик де Бурбон, граф Вандомский, и Карл д'Иври, бывшие послы в Англии, были взяты в плен, хотя последний, по сообщениям, погиб вместе со своим старшим сыном, другим Карлом д'Иври, который действительно погиб в битве.[617]

Как уже видно из примеров местных дворян, погибших при Азенкуре, третий наиболее поразительный аспект французского списка погибших заключается в том, что многие из них происходили не только из одного сословия, но и из одних и тех же семей. Почти каждая семья на севере Франции, претендующая на родовитость, потеряла хотя бы одного родственника, а в некоторых особо трагических случаях были уничтожены целые семьи. Даже сам король Франции не остался в стороне. Карл VI потерял в битве семь своих ближайших кровных родственников: Жан, герцог Алансонский; Эдуард, герцог Барский, его брат, Жан де Бар, виконт де Пюизе, и их племянник, Роберт, граф Марле; Карл д'Альбе; и, наконец, что, возможно, наиболее иронично, оба младших брата Иоанна Бесстрашного, Антуан, герцог Брабантский, и Филипп, граф Неверский.[618]