Азиль

Безымянные перекрёстки. Тусклый свет одиночных фонарей. Тёмные провалы окон. Одинаковые безликие высотки. Под ногами битое стекло, пыль, мусор. Белая футболка пропиталась потом, липнет к спине. Живот подводит от острого чувства страха и одиночества.

– Кей-ко-оооооооооо!!! – отчаянно орёт Доминик.

Ответом ему – лишь отзвуки пьяных голосов вдали. Ники садится на растрескавшийся тротуар, обнимает себя за плечи.

– Соберись. Соберись! Успокойся и думай, как выбраться, – шепчет он.

Решение приходит довольно скоро. Надо следовать вдоль одной из линий. Она выведет или к пропускному пункту, или к черте города. Всё просто, Ники, как ты сразу не додумался.

Он встаёт, отряхивает от пыли джинсы и быстрым шагом идёт по улице. «Только прямо, никуда не сворачивая», – бодро напутствует он сам себя. Эхо шагов дробится, множится в подворотнях, и Ники кажется, что он не один, его – целая толпа.

– Вместе веселее, да!

И вот уже меньше чем через полквартала он узнаёт знакомые места. Впереди светится вывеска ночного клуба Сириля – безумное сочетание розового и ядовито-зелёного. Если прислушаться, становятся различимыми низкие ноты музыки и смех девиц возле заведения.

«Вот и отлично, – с облегчением вздыхает Ники и прибавляет шагу. – Заночую у них, утром освежусь, отыщу электромобиль и поеду к Собору. И никакого льда там не будет».

– Месье Каро? – окликают его за спиной.

Доминик останавливается, оборачивается.

– Да?

Сильная рука хватает его за плечо, толкает в тёмный переулок. И прежде, чем Ники успевает вырваться или вскрикнуть, тело пронзает острая боль. Ноги подкашиваются, Доминик падает на колени – и успевает увидеть, как быстро темнеет светлая ткань у него на животе. И рукам становится мокро и горячо. Во рту солоно, подкатывает что-то мутное, мерзкое. Ники коротко кашляет, выплёвывая полным ртом жидкое и тёмное. Он поднимает голову в попытке рассмотреть того, кто…

Серебряный блик кажется ему ослепительным. Острое лезвие рассекает горло, перерубая артерии и вены, и не оставляет Доминику Каро даже надежды.

Последняя яркая вспышка в сознании Ники – нежно-голубые ленточки в тёмных волосах Кейко Дарэ Ка.

Страшную новость семья Каро узнаёт на следующий день.

Объявляют перерыв в заседании Совета Семи, и советники спешат покинуть душный зал заседаний. В коридоре Советника Каро и Советника Робера останавливает невысокий коренастый человек с цепким взглядом и блестящими тёмными волосами, зачёсанными назад. Серый полицейский мундир сидит на нём безупречно.

– Здравствуйте, Советник Робер. Месье Каро, я Артюс Канселье, начальник полиции. Где мы можем поговорить? – И выражение его лица заставляет Бастиана насторожиться.

– Случилось что-то? – напряжённо спрашивает он.

Канселье коротко кивает.

– Бастиан, Артюс просто так не приходит, – негромко говорит Робер. И показывает рукой дальше по коридору: – Там есть небольшой кабинет, пройдёмте.

Как только за мужчинами закрывается дверь, Бастиан нетерпеливо спрашивает:

– Что произошло?

– Присядьте, пожалуйста, Советник. Месье Робер, да и вы тоже.

Голос начальника полиции монотонен и лишён всяческих эмоций. Будто Канселье специально тренировался. Но почему-то от этой монотонности становится не по себе.

– Месье Каро, вы знаете, где и с кем был ваш брат накануне?

– Понятия не имею, – фыркает Бастиан. – Он вечно ошивается в Третьем круге. Что он ещё натворил? Чёртов бездельник…

– Советник, – перебивает его Канселье, – Доминик Каро убит. Его тело несколько часов назад обнаружено в восьмом секторе Третьего круга.

Бастиану становится трудно дышать. «Нет, бред какой-то. Или розыгрыш, с этого болвана станется…» – думает он. И спрашивает, стараясь, чтобы голос звучал спокойнее:

– Вы уверены?

Начальник полиции кивает:

– Его опознали местные проститутки из ночного клуба.

– Вы настолько доверяете шлюхам?

– Погодите, – вмешивается Робер. – Канселье, кто работает на месте преступления? Есть подозреваемые? Уже задержали кого-нибудь?

– Советник, я послал в восьмой сектор своих лучших людей. К сожалению, опрос местного населения пока ничего не дал. – Начальник полиции поворачивается к Бастиану: – Месье Каро, мне пойти с вами, чтобы сообщить семье о…

– Нет! – яростно рявкает Бастиан.

– Извините. Мне нужно, чтобы кто-то из ближайших родственников опознал тело.

«Я должен увидеть всё сам. Это не может быть Ники. Это ошибка…»

Бастиан нервно меряет кабинет шагами, трёт подбородок. Хочется ущипнуть себя побольнее и проснуться. Убедиться, что всё, происходящее здесь и сейчас, примерещилось.

– Советник Каро! – нетерпеливо окликает его Канселье. – Я всё понимаю, но у меня мало времени. Мне надо возвращаться обратно.

– Я еду с вами. Советник Робер, прошу передать Совету мои извинения за отлучку. И пожалуйста: посторонним – ни слова о происшествии.

Домой Бастиан возвращается к ужину. Останавливает электромобиль за углом резиденции, складывает руки на руле, поникает головой и закрывает глаза. Он сидит так до тех пор, пока по боковому стеклу не начинает постукивать кулачок Амелии.

– Папа! Папа, ты спишь? Папа, ты чего? – взволнованно зовёт дочь.