Азиль

Сейчас он своими руками задушил бы Акеми Дарэ Ка. Только, как невесело пошутил Робер, руки коротки.

«Где же ты, тварь? С кем ты? Почему ты до сих пор где-то свободно разгуливаешь? Кто ж такой тебя взял под опеку, что полиция не может тебя выловить?»

Две недели назад Бастиан урезал в три раза поставку продуктов в родной сектор девицы. Выставил условие: выдача Акеми в течение суток. Сириль честно обещал помощь, и Бастиан верит, что помог бы. Но и Сириль не знает, где прячется чёртова тварь. Робер распорядился взять под стражу всех японцев, но и это не дало результата.

«И я, как дурак, не верил в террористов… — Бастиан давит кончиками пальцев на виски, ощущая пульсацию крови. — Считал это отцовской паранойей. А это реальность. Эти нелюди убили Ники. Отравили воду. И затаились где-то, как крысы. И щерятся мне в спину…»

— И поступать с ними я буду, как с крысами, — цедит он сквозь зубы.

— Месье Каро, — жалобно-плаксиво тянет секретарша.

— Ну что ещё? — вздыхает Бастиан, убирая руки от лица.

Судя по взгляду, брошенному на него девушкой, выглядит он жутковато.

— Вам бы позавтракать…

— Вы меня за этим двадцать раз окликнули?

Девушка становится сперва пунцовой, потом бледной. Поправляет форменную курточку, испуганно улыбается. «Я — страшный зверь, — ухмыляется мысленно Бастиан. — Юные плебейки цепенеют от одного моего взгляда. Давай, валяй, бойся».

— Час назад пришёл месье Канселье. Что-то страшное случилось в Третьем круге вче…

— И вы только сейчас мне это сообщаете?

Лавина бумаг с шелестом низвергается со стола, отброшенное кресло с глухим стуком врезается в стену. Бастиан быстрым шагом проходит по коридору в кабинет главы полиции, распахивает дверь. Хозяин кабинета прерывает беседу с двумя офицерами, хмурится при виде Советника.

— Вам здесь не место, месье Каро, — не терпящим возражений тоном заявляет он.

— Я это третий день слышу, — отмахивается Бастиан. — Что произошло в Третьем круге?

— Я прошу вас выйти из кабинета.

Бастиан вежливо улыбается, вытаскивает на середину кабинета стул, садится.

— Я предпочитаю послушать. Чтобы выпроводить меня отсюда, вам придётся заручиться письменным разрешением Советника Робера. Чем терять время на пререкания, введите меня в курс дела.

Спокойствие даётся Канселье с трудом. Он поправляет воротник рубашки, приоткрывает створку окна и только после этого докладывает:

— Вчера около семи часов вечера неизвестными были убиты Сириль, Альбер и Элуа. А также члены их семей и охрана.

До Бастиана не сразу доходит смысл сказанного.

— Погодите… Все трое королей трущоб?! В семь вечера?!

— Да. И вы окажете городу огромную услугу, если не будете соваться в это дело.

В кабинет заглядывает та самая робкая секретарша:

— Месье Канселье, слайды с мест преступления готовы.

Начальник полиции кивает и указывает Бастиану на дверь:

— Вы можете подождать месье Робера в приёмной. А ещё лучше — поезжайте домой, Советник Каро. Там безопаснее.

Бастиан, ошарашенный новостью, даже не находит, что ответить. Покидает кабинет, бредёт коридорами в маленькую комнатушку, где среди пыльных папок коротают время его охранники.

— Доброе утро, месье Каро! — радостно приветствуют его шестеро парней. — Какие указания?

— Сходите позавтракайте. Меня можно оставить тут до появления Робера, — отвечает Бастиан. Садится на подоконник и смотрит на улицу сквозь мутное толстое стекло.

За окном проливной дождь. На бетонном выступе ограды сидит одинокая фигура раннего посетителя, ожидающего начала приёма. Бастиан прищуривается, разглядывая его, точнее, её: огненно-рыжие мокрые волосы, сплетённые в плотные валики, кажутся ему знакомыми. Где-то он уже видел эту женщину…

Усталость берёт верх над памятью. Бастиан прислоняется лбом к прохладному стеклу и проваливается в короткий неспокойный сон. А проснувшись, снова видит рыжеволосую: она что-то кричит, вырываясь из рук телохранителей Советника Робера. Пьер, идущий по залитой дождём дорожке к входу в управление полиции, останавливается, оборачивается. Смотрит на женщину, коротко распоряжается — и вот она уже бежит за ним следом.

Бастиан встречает их в вестибюле. Пьер суров, бледен, сосредоточен. Рыжая — густо накрашенная девица лет двадцати — что-то рассказывает ему, давясь слезами, он внимательно слушает.

— А, Советник Каро! Идите скорее сюда, — окликает его Пьер.

Когда Бастиан подходит, Робер кивает на посетительницу:

— Мадемуазель Сорси Морье приходилась Сирилю племянницей. Вы же… уже знаете, да?

Чем дольше Бастиан смотрит на мокрую заплаканную Сорси, тем сильнее крепнет уверенность, что он где-то её уже видел. Уж очень запоминающаяся внешность: яркие волосы, чудная причёска, татуированный висок, аляповатый макияж…

— Мадемуазель хотела что-то рассказать, не так ли? — мягко спрашивает Пьер, кладя руку девице на плечо.

Сорси бросает опасливый взгляд на Советника Каро, решительно кивает.

— Я расскажу, — хрипло говорит она. — Дядя не был святым, но он не заслужил такой смерти. Он нас защищал и помогал, как мог…