Азм Есьм

На этот раз Ив воспользовался «светлячком» — легким заклинанием, дающим такой же легкий свет, в смысле граммовый. Осветить он мог лишь небольшой участок рядом с хозяином, зато и лишнего внимания посторонних, случись такие на пути, не вызвал бы.

Ив шел уже часа два, но давящим на сердце стенам, предела не было. Они тянулись и дальше нескончаемым серпантином. Если ранее встречались отнорки, то эта дорога походила на чью-то нору. Кого-то большого и сильного, раз смог прогрызть твердый камень на десятки километров. А, может это был разлом, который устроил ледник? Точно Ив сказать не мог, так как к спелеологам себя не относил, а про пещеры знал, что они бывают карстовые и еще «какие-то там». Идти физически было не трудно, но морально очень тяжело. Тонкая ниточка-трещина внутри горы никак не хотела заканчиваться. А куда она выведет — одному Велесу известно. Захотелось похандрить, но чтобы этого не случилось, Ив запел. Песня уже выручала его на длинном пути:

«Когда тебя со всех сторон сожмут тиски холодных стен,

Ты не дрожи таков закон — земля испытывает всех.

И темнотой, и теснотой, и ревом рек, и тишиной,

И красотою неземной, и неприступною стеной.

И если ты все это испытал

Без сил не пал, сорваться не сглупил

Тебя своим признает темнота

И холод недоверчивых глубин!» (Гимн спелеологов, стихи Александра Ефремова).

Хрипящий голос мимо нот, разбудил в Иве пещерного скальда. Апатия начала уходить и Ив почувствовал возвращающуюся бодрость, а вместе с ней и надежду. Дальнейших строк Гимна спелеологов певец не ведал, поэтому горланил тот кусок, который знал. Как только он заканчивался, начинал с начала. Этакий рефрен, который бодрил своей не мелодичностью.

«Немелодичность» легко распространялась по подземному коридору. В тесном тоннеле ей ничего не оставалось, как лететь вперед. А Иву ничего не оставалось, как идти вслед за звуком. Неожиданно песня вырвалась из каменной теснины, воспарила вверх и в стороны, чтоб после этого эхом вернуться обратно.

— Че горланишь? Зачем тишину рушишь? — наступил кто-то вопросами на «горло собственной песни» Ива. — Вот, что за человеки создания такие? Не пакостят, так орать начинают, а для чего, с каким смыслом спроси — не ответят. Ибо и сами не ведают.

Незнакомца было хорошо слышно, но плохо видно. Ив покинул узкие коридоры, которые наконец-то закончились, и оказался в неизвестном помещении. «Светлячок» был слишком слаб, чтобы разогнать тьму целиком. Не мог он высветить и незнакомца, который казался темным пятном на фоне темных стен. Чуть чернея черноты. Не ответить было невежливо, и Ив сказал:

— Отчего не ведаю? Знаю цель и умысел — пою, чтобы было веселей идти.

— А с чего тебе грустить? — снова спросил неизвестный.

— Так подземелье же…

— Так, наоборот, радоваться нужно. Это на солнце невесело, а здесь благодать. Живи и радуйся.

— А ты что, здесь живешь?

— Естественно, а где еще? И службу служу, и живу тут, а как иначе? Меня же и создали для этого.

— Извини, а ты кто?

— Кто я такой — скажу, только для чего извиняться? Мало кому про меня известно. Ибо существо я не популярное и даже малоизвестное. Я Гдых, зовут меня так. Имя сам себе придумал. Честно признаюсь, плагиат, но собственный. Услышал, как камни в обвале падают: «ГДЫХ!» Вот и стал Гдыхом.

— Очень приятно, я Ив.

— Ив? Ну будь Ивом. Только мне от встречи с тобой приятно не очень, — существо выделило интонационно слово «очень». — А как иначе? Что тут может приятного быть? Я тебя мало знаю, прямо сказать — не знаю совсем, да еще и орешь ты громко. Мои ушам, привыкшим к тишине, точно неприятно, а я присоединяюсь к ним.

— Так и я тебя не знаю, но у нас так принято говорить при знакомстве, — парировал Ив. — Если культурный и вежливый, конечно.

— Значит ты вежливый и культурный, так выходит? А я вот нет — не такой.

— Имя ты мне свое назвал, а что ты за сущность, я так и не понял.

— А я и сам не знаю. Да и неважно это…

— А что важно?

— Моя служба естественно. Охраняю я тут очень важный объект.

— И какой?

— Так сам подойди и глянь.

Это было логично, зачем выспрашивать, когда можно подойти и посмотреть. Но было немного и боязно. После недавних событий верить кому-либо не возникало никакого желания. А так как незнакомца скрывала темень, то и опасения были выше. Может там сморчок какой, а может и великан скрывается — по неясному пятну черноты габариты понять невозможно. Но и стоять на месте было глупо. Поэтому Ив двинулся в сторону голоса осторожно, готовый ретироваться при первых признаках атаки.

Но ее не последовало. Силуэт говорившего начал проявляться из темноты. Первое что стало понятно, это был не великан. И даже далеко не он. Ростом незнакомец уступал Иву головы на две-три. Вскоре «светлячок» высветил и внешность существа. Оно не походило ни на одно виденное ранее. Больше всего ЭТО напоминала джинна из восточных сказок. Но были и отличительные примеры (причем, их было больше) проявления буйной фантазии творца. У существа была голова, но рассмотреть лица не получалось, потому что оно постоянно исчезало, не давая ни секунды на передышку.