Азовский гамбит

Озвучивал он и размер дани, которую предстояло заплатить Варшаве, что вызывал в сердцах шляхетства такой боевой пыл, казалось, они немедля готовы отправиться на войну против безбожных басурман.

Слова эти, конечно, находили самый живой отклик в гонористых сердцах слушателей, отвечавших громогласными криками и звоном чарок, опустошаемых во славу польского оружия и здравие короля Сигизмунда, который по слухам и сам был не прочь продолжить войну. И очень скоро эти слухи, обрастая как снежный ком по пути все новыми подробностями, зажили своей жизнью и прокатились по всей Варшаве от самых роскошных дворцов до последних халуп.

Но это произошло чуть позже, а пока господин Рюмин гулял по залам королевского замка, раскланиваясь со знакомыми, и любуясь прекрасными паненками. Впрочем, долго его одиночество не продлилось. Скоро к нему подошел слуга, и почтительно попросил следовать за ним. Идя по длинным коридорам, они скоро оказались перед покоями Сигизмунда, где дьяк едва не столкнулся с двумя важными господами в немецкой одежде, в которых он не без удивления узнал братьев герцогов Курляндии и Семигалии Фридриха и Вильгельма. Судя по всему, их переговоры прошли не слишком удачно, потому что физиономии у представителей семейства Кетлеров явно выражали недовольство. Но перекинуться даже парой слов им не удалось, пришлось ограничиться короткими взаимными приветствиями.

— Король ждет вас, господин посол, — тихо шепнул ему появившийся из-за портьеры слуга.

— А, вот и вы, — хмыкнул Сигизмунд, увидев склонившегося в почтительном поклоне Рюмина.

— К услугам вашего величества, — отозвался тот.

— К услугам? — саркастически воскликнул король. — Как бы, не так! Вы, милейший, присланы самозваным русским царем, чтобы ограбить и нас и наше государство! Но знайте, хотя мы, подчиняясь обстоятельствам, были вынуждены признать Иоганн Альбрехта Мекленбургского на Московском престоле, но более никаких уступок не будет. Так можете ему и передать! Какое нахальство, требовать от нас Северские земли, Витебск и Левобережье с Лубнами. Да мы и на Чернигов согласились, лишь потому, что это никому не нужная пустошь! Полоцк, какой к дьяволу Полоцк?! Там мои войска! Попробуйте только напасть!

— Ваше королевское величество, — с изысканной вежливостью начал дьяк, дождавшись окончания королевского словоизвержения. — Все усилия нашего царя Ивана Федоровича направлены исключительно на поддержание мира в русском царстве. И если ему не удастся помириться с вами, то он просто вынужден будет заключить союз с султаном Османом. Поймите правильно, и наш христианнейший государь и я лично всем сердцем против этого противоестественного союза, но если нам не оставят выбора, мы будем просто вынуждены пойти на этот ужасный шаг. А если вспомнить, что с королем Швеции Густавом Адольфом нашу державу и без того связывают союз, родство и дружба, положение Речи Посполитой может стать совсем уж незавидным…

— Вы опять сметете угрожать мне? — подскочил Сигизмунд.

— Как можно! — вполне натурально возмутился Рюмин. — Мы лишь показываем, в какой ужасной ситуации оказались и искренне молим вас помощи, чтобы не допустить роковой ошибки!

— Хороша мольба! — всплеснул руками король. — Вы приставили мне нож к горлу и говорите, что просите помощи!

— Ваше величество. Простите мою дерзость, но вы с моим государем уже были врагами и ничем хорошим это не кончилось. Может быть, пришло время для дружбы?

— Нам нужно подумать, — наморщил лоб король. — Вскоре вы получите наш ответ, а теперь ступайте!

Выйдя из королевских покоев, Рюмин облегченно вздохнул и отправился искать Кетлеров. У него имелось одно деликатное поручение к братьям герцогам и то, что они сами приехали в Варшаву, оказалось большой удачей.

[1]Вапница — горшочек для хранения чернил или краски. Чернильница (устар.)

[2] Кварцаное войско — войска, содержавшиеся за счет короля и подчинявшиеся только ему. Законы Речи Посполитой позволяли тратить на эти цели четверть доходов (кварту) с коронных имений, отсюда и название.

[3]Регимент — здесь отряд наемников.

Глава 10

Курляндия — маленький осколок некогда славного Ливонского ордена, зажатый между владениями богатой, но не слишком хорошо устроенной Речью Посполитой, и так и зыркающей, где бы урвать кусок чужого добра вечно голодной Швецией. Правили там потомки последнего гроссмейстера — братья Вильгельм и Фридрих Кетлеры, и главной их заботой, было сохранить хоть что-то из наследия своих славных предков.

Надобно заметить, что получалось это у братьев не слишком хорошо. Сильные соседи то и дело норовили отнять у них хоть небольшой кус земли, и особенно в этом преуспела именно Польша, от которой маленькое герцогство находилось в вассальной зависимости. Но что хуже всего, некоторые подданные братьев вполне сочувствовали этим вороватым устремлениям соседей, рассудив, очевидно, что лучше присоединиться к сильному и богатому королевству, чем оставаться независимым голодранцем.