Бааль Шем-Тов. Личность. Чудеса. Легенды. Учение хасидизма

Мы можем пойти в подобных предположениях и дальше: не исключено, что, обещая ученикам по приезде в город щедрое застолье, Бешт рассчитывал на теплый прием у Б-гатого сподвижника, и не имел в виду ничего другого. Приезд дяди-раввина несколько спутал его планы, но в итоге, благодаря своей харизме и дару убеждения, буквально за несколько минут «перековал» этого раввина из «миснагеда» в хасиды. И если учесть, что прежде это уже не раз бывало со многими, то никакого осоБ-го чуда тут нет.

Еще об одном уроке, преподанном Бештом ученикам, рассказывает Эли Визель в своих «Рассыпанных искрах»: Однажды Баал-Шем пообещал ученикам показать пророка Илию. «Только всмотритесь внимательно», — предупредил он.

Через несколько дней они увидели, что в Бет-Мидраш вошел нищий и потом вышел с книгой под мышкой. В другой раз они увидели, как нищий уносил с собой серебряную ложку. В третий раз он явился им в образе всадника, попросившего огонька для трубки. «Это был он, — сказал Баал-Шем. — Тайна — в глазах»[293].

История эта выглядит вполне достоверно. Больше того — скептически настроенный читатель может сделать из нее вывод, что временами Бешт попросту дурачил учеников, а те принимали за чистую монету все, что он говорил. Но, повторю вновь и вновь, можно посмотреть на эту историю по-другому, и тогда, возможно, вам откроется ее огромный символический смысл, и вопрос, были ли так на самом деле или нет, станет уже неважным.

Очень важно подчеркнуть, что все члены «святого товарищества» были связаны как с Бештом, так и (возможно, опять-таки через Бешта) друг с другом, и по некоторым легендам связь эта подчас носила характер телепатии. Одно из таких преданий открывает книгу «Хасидских рассказов» Мартина Бубера:

«Некий цадик рассказывал.

— У Святого Общества был маленький домик за городом, где, выслушав поучение из уст Баал Шем Това, его ученики собирались, чтобы побеседовать об услышанном. Я знал это место, но не решался пойти туда ни вместе с ними, ни после них, потому что был еще очень молод.

Однажды, в тот год, когда я жил в доме Баал Шем Това, в первый день Нового года, сразу после благословения пищи, святой Баал Шем произносил поучение на слова: „Воструби в Большой Рог о нашем освобождении!“ Закончив поучение, он удалился в свою комнату и заперся там. Ученики ушли в свой домик за городом. Я же остался один. Вдруг мне стало казаться, что сегодня придет Мессия, и с каждой минутой я убеждался в этом все более и более. Вот, думал я, сейчас он идет по дороге; вот он уже входит в город, и некому его встретить. Эта картина, возникшая в моей душе, показалась мне такой очевидной истиной, что я не нашел ничего лучшего, как тут же побежать к ученикам и обо всем им рассказать. Я бежал по городу, и люди пытались остановить меня, чтобы выяснить, куда я так тороплюсь. Но я бежал, не останавливаясь, покуда не оказался в домике, где собрались ученики. И вот я увидел, что все они сидят за большим столом и никто из них не в состоянии вымолвить ни слова. Потом я узнал, что каждому из них ясно представилось, то сейчас придет Мессия. Но тогда я не знал, что делать, и тоже сел с ними за стол. Так мы сидели вокруг большого стола, покуда на небе не появились звезды второй ночи Нового года. Лишь тогда нас оставила мысль о Мессии, и мы вернулись в город»[294].

Остается напомнить, что значение «Святого товарищества», этих верных рыцарей Бешта для дальнейшего развития хасидизма было не просто огромно — можно сказать, что он и было решающим в его распространении и последующем усилении. Почти все, что мы знаем о Беште — его учении, образе жизни, да и подробностях его биографии — мы знаем именно от них; мы смотрим на него их полными благоговения глазами. И, если продолжать пользоваться коннотациями канувшими в прошлое временами существования СССР, то они и были теми самыми искрами, из которых разгорелось великое пламя всех направлений хасидизма.

Глава 7. Последние бои Бешта

Во второй половине 1750-х годов на евреев Подолии обрушилась новая напасть: в этих краях появился Яков бен Иегуда-Лейб, он же Яков Лейбович, больше известный как Яков Франк (1726–1791).

Родившись в семье тайного сторонника лжемессии Шабтая Цви, Яков еще в молодости занялся торговлей, во время поездок в Турцию сошелся с местными сабатианцами, в Измире изучал практическую каббалу и учение Шабтая Цви, где и получил прозвище «Франк» — «европеец».

В 1755 году он снова появился в Подолии, и его богатство, а также огромный дар убеждения вскоре привлек к нему сначала местных тайных сабатианцев, а затем и других евреев. Вскоре сектанты появились во Львове, Бродах, Луцке, Дубно и в других городах и местечках, и раввины Польши начали осознавать всю опасность его учения для самого будущего еврейского народа.