Бааль Шем-Тов. Личность. Чудеса. Легенды. Учение хасидизма

Гость был смущен, раздавлен и не знал, куда деваться от стыда: как же он не смог разглядеть раньше в этом человеке величайшего гения Торы и знатока Кабалы?!

Наконец, пришло время вечерней молитвы и авдалы — церемонии отделения субботы от будней. И снова гость был потрясен силой молитвы Бешта, буквально исходящим от него светом и неожиданно открывшейся ему гигантским притяжением его личности.

После этого Бешт велел гостю отправляться в путь, но по приезде в Броды ни в коем случае не заходить в дом р. Гершона, а направиться сразу в клойз, где изучал Тору узкий круг талмудистов и кабаллистов, из которого в будущем вышли многие великие раввины.

Явившись в клойз, «в общину хасидов» (напомним, что этим словом в иудаизме всегда обозначали особо благочестивых людей) он должен был произнести буквально следующие слова: «Свет великий светит неподалеку от общины вашей, и надобно вам пойти за ним и привести его в город».

Согласно «Шивхей Бешт», когда молодой человек в точности исполнил данное ему поручение, все сидевшие в клойзе внезапно сразу поняли, что речь идет именно о Беште, и стали вспоминать различные странности, которые случались вокруг него в разное время и которым не было объяснения — и вот теперь все стало на свои места. Впрочем, всеобщую догадку и прозрение можно объяснить и проще: главой клойза был никто иной, как главный раввин Бродов р. Моше, а ему, как уже рассказывалось, Бешт в свое время открылся.

Все, кто учился в клойзе, решили немедленно собраться и направиться в местечко, где обретался Бешт, чтобы привезти его в город. Но Бешт, который предвидел такое развитие событий, двинулся им навстречу, так что встретил ехавших к нему на телегах хасидов на полпути. Увидев его, они соскочили с телеги, и прямо на месте, из ветвей деревьев соорудили некое подобие трона, на который и усадили Бешта, после чего тот дал им первый урок Торы.

* * *

Другая версия книги «Шивхей Бешт», подготовленная Довом-Бером из Ильинцев, содержит и другую версию «раскрытия» Бешта.

Согласно этому варианту, Бешт начал свое раскрытие с того, что стал заниматься целительством и экзорцизмом — изгнанием духов (диббуков) вошедших в тело человека и пытавшихся вытеснить оттуда изначальную душу.

Р. Гершон поначалу очень скептически отнесся к этому занятию шурина, но, когда диббук вселился в живущую в Бродах женщину, и все усилия местных раввинов оказались тщетными, решил привезти Бешта в город, чтобы тот попробовал изгнать диббука.

Представ перед одержимой, Бешт вступил в переговоры с диббуком, и стал угрожать ему, что если тот не оставит тело девушки, то он, несмотря на данный ему запрет, раскроется и применит дарованные ему Свыше знания и силу Баал Шема — обладателя Имени Творца, и тогда ему все равно придется убраться.

Присутствующие при этой сцене бродские кабалисты стали настаивать на том, что запрет с него уже снят или должен быть снят, и требовать, чтобы он изгнал диббука. Однако Бешт продолжил переговоры, и в конце концов убедил диббука добровольно оставить занятое им тело.

Весть об этом мгновенно облетела Броды. Местные «старые хасиды» заявили, что не допустят его возвращения в деревню, и объявили главой своего кружка. С тех пор Бешт и поселился в Бродах, но несмотря на то, что теперь у него была слава чудотворца и великого знатока Торы, он отказывался получать какие-либо деньги за уроки Торы и стал зарабатывать себе на жизнь, вернувшись к профессии меламеда.

По преданию его нанял учителем для своих сыновей некий богатый откупщик. Когда встал вопрос, где же Бешт с семьей будет жить, откупщик заметил, что у него есть только один пустой дом, но он «порченный» — в нем явно поселилась нечистая сила.

Бешт заявил, что его это вполне устраивает. Войдя в дом, объявил нечисти, что отдает в ее распоряжение чердак. Чертей это, похоже, устроило, так что они с Бештом уживались вполне мирно. Лишь иногда, если черти уж слишком сильно начинали шуметь, Бешт прикрикивал на них, и они тут же умолкали.

С этим же откупщиком (видимо, занимавшимся откупом урожая у местных крестьян) «Шивхей Бешт» связывает и историю о ниспослании дождя.

В то самое время, когда Бешт жил у откупщика, гласит этот рассказ, в округе приключилась сильная засуха, которая могла нанести тяжелый удар как по крестьянам, так и по откупщику, закупавшему у них зерно. Вокруг расположенной возле Бродов деревни был объявлен крестный ход во имя дождя, но это не помогло. Тогда Бешт объявил пост и велел собрать евреев со всех окрестных местечек для молитвы о ниспослании дождя (так это делается и до сих пор — П. Л.). При этом он сделал особый акцент на искренности молитвы — с тем, чтобы была идущая от сердца мольба ко Всевышнему, а не просто механическое чтение молитвенных текстов.

Судя по всему, молитва такой получилась, так как один из местных украинцев поинтересовался у откупщика, отчего евреи так долго и так громко молились? Услышав, что они молились о дожде, тот только рассмеялся: «Наши ходили с иконами, и не помогло. А какой прок может быть от вашей молитвы?!».