Баба Нюра. Мистический фольклор

– Те, что в лесу водятся. Те, у кого баба Саня была в тереме, когда в лесу заблудилась.

– А, это… Нет, это другие. Но они тоже могут забрать, а могут и помочь. Это кто как договариваться умеет. Но если случайно ты увидел, то скорее пропадёшь. Больше недоброго жди, чем хорошего.

– Они злые?

– Да как и люди! Могут и злыми быть, а могут и добрыми. Но у них там своё, другое.

– А дедушка, что в лесу встречается? В Осиново видели его, на Либежгоре и в других окрестностях. Он кто такой? Это леший или другие?

– Это леший, наверное. Другие редко так по одному появляются. Чаще гурьбой идут. Да и сами по себе они не выходят без нужды, такое тоже редко бывает.

– А по какой нужде они выходят?

– Ну, раз вышли через дыру, то значит звал кто. Или дело какое им поручили.

– А им могут и дело поручить?

– Конечно. Сами они не то чтобы сильно горазды через дыры ходить. Это если кто позвал. Или если случилось что, такое тоже может.

– А почему они на Либежгоре живут?

– Ну, там есть, да, водятся. А могут и в другом ведь месте. Необязательно там.

– А чем это объясняется? Это какие-то особые места?

– Не знаю про это, может, место такое, а может, так вот заведено, и всё тут.

– Вы слышали про людей, которые встречали других в лесу на Либежгоре?

– Конечно. Рассказывали такого много, я знаю.

– А расскажите и мне об этих случаях.

– Вот сын мой Витька, было время, видел их в лесу, жаловался. Говорил, что ходят за ним. Видать, чего-то хотели от него.

– Где это было?

– Да на Либежгоре, всё там же. За грибами ходил, он ещё молодой тогда был. Сказывал: «Только начну собираться и вижу, что стоят неподалёку, возле ёлок прямо, и смотрят». Начнёт он уходить в сторону, а они опять ему кажутся. Стоят между ёлочек и смотрят на него. Видать, хотели что-то.

– Он не боялся их?

– Конечно боялся. Как не будешь бояться? Всё жаловался: «Не хочу туда ходить, мама, они вечно стоят там и смотрят. Я только начну уходить, а они опять стоят рядом. Могут ведь и утащить к себе».

– А зачем они к нему приходили?

– Не знаю, может, наколдовал ему кто так.

– А можно и наколдовать так, чтобы они явились?

– Конечно можно! Вон, осиновские… они хорошо с ними дружбу водили. Могли такое сделать. Могли подослать, чтобы натворили что. А могли и так подослать, чтобы утащили человека к себе. Всякое могли.

– А почему осиновские с ними дружбу водили? Они были какие-то особенные?

– Знали они про это. Знали хорошо. Поэтому и могли так сделать. Также всё одни нойды были.

– Кто?

– Нойды. Это так их называли. Наши-то ведьмы да колдуны какие, а у них нойды были. Только у нас-то их мало было, мало людей было, кто знает что-то. Таких в моё время хорошо, если несколько человек на деревне было. А в Осиново все нойды были. Там вся деревня такая.

– Вот каждый человек был нойдом? Даже те, что и сейчас живы? А их дети и внуки?

– Ну, эти-то мало что знают. Ничего не умеют. А старики их – да. Почти все такие были. Мало кто не знал про это дело. Они сильно колдовать могли. Могли так сделать, что нашим и не расколдовать, сколько ни ходи.

– Значит не все, но большинство? Очень много было нойдов?

– Да, очень много. Очень. Но потом ведь коллективизация была. Многих сюда согнали. Сначала-то их сторонились, мало кто к ним за помощью обращался. А после уже подружились как-то, и всё. А дети их уже ничего не знали и не умели особо. Слышали что-то да, может, только думали, что могут что-то сделать, а ничего не могли.

Протокол № 45. Размышления о чуди

Теорию о том, что подобный мистический фольклор тесно связан с могильниками, считаю почти подтверждённой. Разумеется, у меня нет материальных доказательств для её обоснования и она всё ещё может оказаться ошибочной, если учитывать возможность случайных совпадений или наличия какого-то логического обоснования, которое соединяет эти два фактора, но при этом скрыто от моих глаз. Однако тот факт, что и некоторые археологи использовали подобный моему фольклорный маркер для поиска местоположения курганов и могильников других типов, убеждает меня в обратном.