Бабья доля (сборник)

«На высоком берегу…»

На высоком берегу
я стою.
Эту песню берегу —
не пою.

Кто-то бегает в пыли

босиком.
Улетают журавли
косяком.

Отцветает бересклет

у плетней.
Разгорается рассвет
все сильней.

Тихий вечер,

коноплю теребя,
помнит-знает,
как люблю
я тебя.

1947

«Ты меня неразгадкой не мучай…»

Ты меня неразгадкой не мучай:
ты сказал, что однажды в году
и берёза бывает плакучей,
не стыдясь, у людей на виду.

Я встречала плакучие ивы,

горем гнутые поросли лоз,
помню жгучие слёзы крапивы,
но не знала плакучих берез.

А сегодня примчались к берёзе

невесенние тёмные грозы,
и катились в зелёную озимь
золотые холодные слёзы.

1947

«Снова до рассвета…»

Снова до рассвета
песня по равнине:
«Как бы мне, рябине…
Как бы мне, рябине…»

Снег ко мне на плечи

ветром нанесло.
Никого навстречу
нету, как назло.

Медленней и строже

зимняя заря.
Промелькнёт прохожий
возле фонаря.

И опять ни звука

на моей дороге.
Будет та же скука,
той же быть тревоге.

Той же быть кручине,

те же сны приснятся…
«Как бы мне, рябине,
к дубу перебраться?»

1947

Август

Поздний август пришел без оглядки,
задохнулся, устал, заспешил.
Он осинам бордовые латки
на зелёные платья нашил.

Под еловые сизые лапы

побросал с перехлёстом дождей
сыроежек лиловые шляпы
и косматые губы груздей.

Взбудоражил тихоню Ветлугу,

приподнял и размыл берега;
разметал по колхозному лугу
молодые крутые стога.

В палисаднике вянет крушина,

жернова захлебнулись зерном.
На дороге буксует машина,
до отказа гружённая льном.

1947

Хлеб 47-го

Может быть, забудется и это:
как, проклятым полымем паля,
жгло хлеба засушливое лето,
и от боли трескалась земля.

Как в домах – больным, по уговору —

береглась последняя трава,
и сухую липовую кору,
скрежеща, мололи жернова.

Но запомню: проливные грозы,

золочёный колос у плеча,
длинные, скрипучие обозы
в бубенцах и лентах кумача;

и вчера, увидя море хлеба,

на колени став у поля ржи,
на голос, поднявши руки в небо,
плакала старуха у межи.

1947

Стихи о детстве

1

Мне ни правдами, ни сказками
не забыть такой поры…
Там звенящими салазками
кто-то падает с горы.

Там блестят и пахнут шишками

начала январей.
Там боялась я с мальчишками
ловить нетопырей.

Там ветра поют тростинками

у маленькой реки,
и под тонкими осинками
сидят боровики.

Там сугробы пахнут вёснами

(звончей, ручей, журчи!),
а под мартовскими соснами
токуют косачи;

а метелями крылатыми,

когда вокруг темно,
ходит серый волк с волчатами
под мамино окно;

и, рванув цепями тряскими,

воют псы у конуры…
Мне ни правдами, ни сказками
не забыть такой поры!

2