Бабья доля (сборник)

Тесный мир для девочки просторен.
Все шаги и быстры, и легки.
Девочке хотелось, чтоб Печорин
вдруг в неё влюбился от тоски.

Девочка не ведывала горя,

Глядя в мир из детского окна.
А большие воды на Печоре
не дают заглядывать до дна,

скрадывают отзвуки и краски,

сглаживают камни и пески…
Девочка придумывала сказки
и мечту – влюбиться от тоски.

Девочка, открой окно пошире,

не кричи, не плачь и не зови!
Ты поймешь в невыдуманном мире
силу не придуманной любви.

2

Две зимы черёмухами вьюги,
две весны черёмухи пургой…
Говорят, что мы с тобой подруги,
что одна – ни шагу без другой.

Мы с тобой играли в разных кукол,

и у детства памятных дверей
нас с тобой по-разному баюкал
тихой песней голос матерей.

И твои каштановые парки,

может, и не знали ничего —
дальнего поселка у Игарки,
Пихт и кедров детства моего.

Были руки неловки и робки.

Я плела задумчивый венок.
Вдруг за дальним озером у сопки
выстрелил соседский паренёк.

Он не думал, осторожно целясь

прямо в грудь большому крохалю,
как тогда на всю тайгу хотелось
громко крикнуть: «Я тебя люблю!»

Вывернулось сердце наизнанку,

ночью дым от выстрела – во сне…
Но забыт тот паренёк с берданкой
в бисерном, цветастом зипуне.

…А потом – берёзовые тени

на верандах подмосковных дач,
и летит на школьной перемене
невесомый волейбольный мяч.

И – мальчишка в клетчатой рубашке…

А потом из рук моих к нему
лепестки оборванной ромашки
ветер уносил по одному…

В платье, разрисованном горошком,

как в мечте ждала я, как во сне…
но не по цветным лесным дорожкам
в первый раз любовь пришла ко мне.

По Лесной, Полянке или Пресне —

я не знала улиц городских…
Шумный город замер и затих
над моей, не городскою, песней.

Песня слов и выдумок сильней!

Если трудно – песню позови!
Песня стала спутницей моей
первой, не придуманной, любви.

3

Не дадут литые тротуары
вырасти былинке-лебеде…
Тонут потухающие фары
в москворецкой медленной воде.

А шаги – отчётливей и реже,

а слова – нежнее и смелей:
ты остановился на Манеже,
у кремлёвских, тонких тополей.

И, решив, что нам с тобой не нужно

глубины волнений и тревог,
предложил торжественную дружбу
до конца отдельных двух дорог.

…Я смотрела в самые глаза,

веря с полуслова, с полувзгляда,
и решала: если ты сказал,
значит, это только так и надо.

Значит, только так тому и быть!

И пройду, не оглянувшись, мимо.
И нетрудно даже разлюбить,
если так потребовал любимый!

Я решила разлюбить… И вдруг

вздрогнула от боли и испуга:
ты сказал неправду – ты не друг,
ты гораздо больше просто друга!

4