Бабкино наследство

– Минотавра нет, зато полно других приятных вещей, – захихикал Антикуус, – да, не бойся, у меня есть подробный план лабиринта со всеми ловушками. Дам твоим ребятам.

Так была решена судьба Вована и Димона на ближайшее будущее.

* * *

– Ну вот и он! – изрек Бес, внимательно разглядывая странное сооружение, плавно переходящее в огромную скалу.

– Кто? – не понял Григорио.

– Не кто, а что! Воплощение человеческой мысли! Ловушки, тайные комнаты с привидениями, соединенные переходами! И все в абсолютной темноте.

– Ну все! Хватит! Мне и так уже страшно! Смотри, там что-то написано! – указал Григорио на огромную дубовую, обитую бронзой дверь.

– Надеюсь не «Оставь надежду всяк, сюда входящий», – изрек Бес, и они подошли поближе.

Надпись на ней гласила: «Надежда умирает последней. PS: факелы под серым камнем».

– Что-то мне не нравится это, – задумчиво произнес Бес, – пахнет подвохом.

– Ты же говоришь – там темно, – сказал Григорио. – Видимо, придется рискнуть и все-таки воспользоваться предложением нашего радушного хозяина.

– Ну-ну! Ты хоть знаешь, как надо ходить по лабиринту? – поинтересовался Бес.

– Что-то слышал про правило правой руки, ну, или левой. Все очень просто. Главное – держаться все время рукой за стенку.

– А если тебе обе руки понадобятся? – Бес ухмыльнулся, видимо, представляя себе, зачем.

– Можно еще при входе привязать веревочку подлиннее и по ней вернуться обратно.

– Ага, если тебя по дороге никто не съест, – ухмыльнулся Бес, – ну, пошли, «Тесей».

– Ты сам-то был когда-нибудь в лабиринте?

– Да! У нас там, – при этом Бес показал пальцем куда-то вниз, – есть такой аттракцион. Детишки его очень любят.

Они посмотрели друг на друга, вздохнули и шагнули в неизвестность.

В лабиринте было прохладно, сыро и пахло плесенью. Ярко и бездымно горел факел, в свете которого наши подельники увидели огромный зал. Из него выходило восемь – десять коридоров. Подняв головы вверх, они попытались разглядеть потолок, но тот терялся где-то в вышине. И даже факел здесь был бессилен. Тишина была такая, что просто давила на уши, да и на нервы тоже. Через пятнадцать минут абсолютной тишины Григорио с Бесом начали нервничать, оглядываться, почесываться. Факел почему-то все меньше и меньше отвоевывал пространство у темноты, теряя яркость. В горле пересохло, страшно захотелось пить. И, когда нервы уже были на пределе, в темноте раздался звук капающей воды. Вернее, одной капли. Звук ее удара о поверхность воды вызвал у Григорио нервный срыв, который вытек в бросок факелом в сторону, откуда слышалась капель, и факел, естественно, погас. Наступила тьма. Кромешная. Пошла новая волна паники. Из коридоров послышались тихие звуки, завывания и стоны. Казалось, вот-вот появятся жуткие монстры, зомби, призраки и Франкенштейны, а из коридоров потянутся щупальца. Григорио сел и зажал уши руками, раскачиваясь из стороны в сторону, завыл, как банши.

– Так! – сказал Бес. – Возьми себя в руки! Еще и получаса не прошло, а ты уже скис. Мы до цели так не доберемся еще месяц. Подними факел, попей водички. В той стороне, куда ты зашвырнул факел, судя по всему, есть источник.

Вытянув вперед руки, Григорио сделал один неуверенный шаг, потом еще и еще и без приключений добрался до источника. Зажег факел. На удивление тот опять горел ярко и успокаивающе. Григорио утолил жажду. Вода была вкусной и прохладной. При свете факела сквозь прозрачную воду на дне виднелся отпечаток копытца. «Не хватало еще в козлика превратиться», – успел подумать Григорио и… В голове остались только мысли о травке и особях противоположного пола. Нет, еще очень захотелось кого-нибудь забодать.

– А что! Из тебя вышел очень симпатичный носорог, – смеясь, проговорил Бес и, увидев бешеный взгляд, ретировался, – ну, все, все! Не нервничай так! Может, на следующем сюрпризе все вернется на круги своя. Пойдем дальше?

Но это было только начало. Хозяин лабиринта обладал отличным чувством юмора. Поэтому Григорио несколько раз проваливался в ямы с грязью, пауками и змеями. Познакомился с парочкой привидений и претерпел несколько превращений. Один раз Бес даже вынужден был соскоблить его с пола, смести на совок, наскоро сделанный из какой-то доски, и высыпать в карман. И когда у Григорио началась очередная истерика, они с Бесом услышали сначала невнятный шум, затем разговор, похоже, двух людей. Они о чем-то спорили. Голоса приближались. Наши горе-воришки заметались, не зная, прятаться им или нет. Вскоре можно было уже отчетливо расслышать голоса:

– Я же тебе говорил, что не надо было слушать это привидение. Оно мне сразу не понравилось, – сказал один голос.

– Во-первых, не оно, а она! – Это был второй голос.

– Вот, вот! В этом-то все и дело, Димон! – опять сказал первый голос. – Она! Ты и растаял!

– Во-вторых, – продолжал второй, – это ты, Вован, потерял план лабиринта, – и теперь мы здесь будем плутать вечно.

– А ты вечно теряешь голову в присутствии любой особи женского пола, даже если это привидение, – ворчал второй. – И я не потерял карту! У меня ее отобрали.

– Это тот маленький и смешной?