Бабочка

— То есть ты решил довести своего несчастного старшего брата до такого же состояния, в каком пребываешь сейчас.

Нимов-средний совершенно не знал специфики работы своего младшего брата, а потому не мог и предположить, что у того действительно есть препарат, позволяющий сделать очень пьяного очень трезвым за сравнительно небольшой промежуток времени. Макс помнил, как однажды на базу притащили одного из лаборантов, который на пешем выходе провалился в какой-то незаметный доселе колодец, где жило семейство зобатых кошек, кои не преминули лаборанта немножко подрать. Вот только в отличие от простых кошек тяга к чистоте им была не свойственна. Жили они там же, где ели и гадили, об уборке жилых помещений представления не имели, а потому к моменту доставки на базу лаборант уже имел заражение крови, перспективы нагноений и прочие прелести общения с животными, о чистоте не имевших никого понятия вовсе. Начмед тогда первым делом выдал пострадавшему одну таблетку «чистюли», как он её называл, затем обезболивающего, а после приказал медсёстрам оттащить пострадавшего в душ. «Чистюля» на тот момент успешно прошла все испытания, но в медицинские комплекты ещё введена не была, впрочем начмед всегда стремился идти в авангарде веяний аномальной медицины, особенно проверенных практикой, и не мог пропустить такую красоту мимо своей экстренной аптечки. Позже он подробно рассказал о чудо-таблетках на одном из собраний на базе, чем вызвал неописуемый восторг у страдальцев головой по утрам, но тут взял слово Никонов и в ёмких выражениях объяснил, что пьянства на базе не потерпит ни в каком виде. Кроме возвращений с выездов и выходов, само собой, потому что традиции надо чтить. Макс также помнил, что после этого средства, основным предназначением которого являлась практически полная и при этом достаточно быстрая детоксикация организма, на исцелённого нападал дикий жор, но тут он был спокоен — даже при холостяцком образе жизни своего старшего брата холодильник у того всегда был набит под завязку.

Однако до «чистюли» Максу добраться не удалось — события прошедшего дня и количество употреблённого перевесили желание продолжить банкет в пользу здорового сна.

* * *

— Я живой, я живой, — максова голова действительно не болела, но пить хотелось нестерпимо, — и я в отпуске. Хоть и во рту как будто насрано, но в отпуске. Сушит-то как. Где-то тут была водичка.

— Двигай на кухню, Дон Кихот ликёроводочный. — донёсся голос брата. — Специально для тебя ещё со вчерашнего вечера заготовлены чудесные два литра животворящей минеральной воды. А также любопытнейший фотоальбом, который твоё начальство торжественно вручило с напутствием, что по достоинству оценить его ты сможешь только в трезвом виде.

— Какой альбом? — Макс оценил своё состояние и пришёл к выводу, что Тенёв был не так уж неправ относительно последствий употребления своей «живой воды».

— С очень интересными фотографиями весьма необычных мест. Я, было, про него даже забыл вечером, но, знаешь ли, не спалось. Жара, городская духота, прочие прелести лета… сказать по правде, я ещё вчера хотел с тобой на пару посмотреть эти весёлые картинки, но не склалось. Зато склалось сегодня с утра, да так, что я от него уже три часа оторваться не могу. И сейчас ты не отвертишься, потому что у меня к тебе есть некоторое количество вопросов касательно того, какое же такое дерьмо изучали в твоей шараге. Вот только не надо очередных баек про секретность и прочее — хотело бы твоё начальство её сохранить, этот альбом ни в жисть не попал бы в руки не то, что ко мне, так и к тебе тоже.

— Где-то тут была водичка — Макс, гнусно улыбаясь, добрался наконец-то до кухни и с жадностью приложился к бутылке с минералкой. Состояние улучшалось с каждой секундой. — Ну что там?

— Вот, смотри. Я хоть и не спец, но даже мне понятно, что делались все эти фотографии на плёнку. Технология не просто устаревшая, а ужас как устаревшая, однако, как я понимаю, если использовали её, то означать это может две вещи: либо тот, кто их делал, в силу каких-то причин не желал использовать достижения прогресса в области цифровой фотографии, либо же другого способа сделать эти фотографии попросту не было. Давай, рассказывай про свои походы по Аномальным Территориям.

— Вот ты думаешь, что я тебе сейчас как на духу выложу всё. — Макс листал альбом — я сам большую часть этих мест вижу в первый раз. Какие походы, только по подвалам шастали, да с материалом работали. Ну вот эта пара зданий знакома, вот эта картина, где всё в красном, тоже — явно выброс, причём в самом начале и сомневаюсь, что более позднюю его фазу удалось бы вообще запечатлеть, там какие-то хитрые фильтры нужны, но вот остальное… фигня какая-то, артефакты… о, собачки с кисками… дверь, ещё дверь, здание… техника какая-то. Ты пойми, я же простой лаборант. Нет у меня никакой суперменской подготовки, да и в глубокие рейды нас не гоняли, а если бы и погнали, то там бы и оставили. Каждый своим делом заниматься должен, в конце концов.