Бабочка

Что за… лучше бы прижала к спине. Потому что та представляла собой сплошной синяк: нежная кожа была покрыта кровоподтеками, будто какой-то гад отходил ее ногами. У меня потемнело перед глазами, кулаки сжались сами собой, концентрируя в центре ладоней силу. Я шагнул вперед, чтобы вытрясти из нее имя мерзавца, который это сделал, но Вирна отшатнулась, и это меня отрезвило. Немного.

Как же ей, наверное, больно. За всю свою жизнь я получал разные травмы. На тренировках, в море… Но я — это я.

— Кто это сделал?

— Не твое дело. — Она даже не повернулась ко мне, только выпрямилась.

— Сделайте ей полное восстановление, — велел я доктору.

Въерх изменился в лице, но не двинулся с места.

— Э-э… ньестр К’ярд, по правилам академии я не могу использовать восстановление для людей.

Что?!

— Ее избил какой-то псих, а вы мне говорите про правила?

— Эта процедура доступна только въерхам.

— Сделайте на мое имя, — прорычал я.

— Не нужно, — отозвалась Вирна. Пока мы спорили, она успела натянуть футболку. — Я не хочу.

— Тебя забыли спросить, — повернулся я к ней.

Девчонка вновь гневно сверкнула глазами и сложила руки на груди:

— Меня и должны спрашивать! Я не подписывалась ни на какое восстановление.

— Нисса Мэйс права, — встрял в наш разговор доктор.

Так! Моего контроля надолго не хватит!

— У тебя вся спина в кровоподтеках, — объяснил я тоном, которым общался в детстве с младшим братом. Что-то же должно образумить эту упрямицу. — Она заживет за несколько минут.

— Она и так заживет.

Видимо, чтобы доказать, что она в норме, Мэйс осторожно соскользнула с кушетки на пол. Я бы сказал, чересчур осторожно.

— Со мной все в порядке. Я не ищу проблем.

— Тогда почему ты их регулярно находишь?

Наши взгляды столкнулись, словно волна со скалой: она не собиралась уступать. Да любой въерх побежал бы на восстановление, теряя штаны! Эта процедура была достаточно дорогостоящей и, кажется, действительно не входила в медицинский минимум для студентов Кэйпдора. За нее нужно было платить отдельно. Восстановление использовалось при различных травмах, ожогах, переломах, но главное — при истощении силы въерхов. Вирна не могла себе этого позволить, но и не пожелала воспользоваться моим предложением. Упрямая девица!

— Дайте ей хотя бы обезболивающее, — раздраженно бросил я доктору. — И не забудьте про освобождение от занятий. А я подожду снаружи.

Я вышел из медпункта, от едха подальше. Привалился к стене и попытался переварить то, что произошло. М-да, я, конечно, хотел увидеть Мэйс без одежды, но… не при таких же обстоятельствах! Помотал головой, чтобы избавиться от видения, и снова захотелось раскатать, как краснопузого ската, того, кто посмел поднять свои клешни на женщину. А тем более на девчонку! Но чтобы кого-то раскатать, сначала нужно узнать его имя.

Мэйс появилась далеко не сразу (не знаю, что там делал доктор, но он не слишком торопился). А когда возникла в дверях, увидев меня, затормозила, будто натолкнулась на стену.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она.

— Я же сказал, что буду тебя ждать.

— Зачем?

Нет, с ней совершенно невозможно разговаривать.

— Чтобы убедиться, что с тобой все в порядке.

— Убедился? Пока.

Она обогнула меня и как ни в чем не бывало направилась по коридору. Оставив меня мысленно слать в ее адрес не самые лестные эпитеты. Я не ждал большой благодарности от калейдоскопницы, но хотя бы спасибо могла сказать!

Правда, Мэйс далеко не ушла, потому что осторожно ступала на поврежденную ногу, так что догнал я ее быстро. И, подстроившись под ее шаг, спросил:

— Куда ты, синеглазка?

Ух ты! А мое прозвище ей совсем не нравится. Так глазами сверкает, словно я должен испугаться.

— Домой. У меня на сегодня освобождение.

— Кто это сделал? — Я кивнул на ее спину.

Лицо девчонки сделалось непроницаемым, словно с него стерли все эмоции.

— Лучше бы поинтересовался, почему я упала.

— О чем ты?

— Ни о чем. Забудь.

Я схватил ее за локоть, разворачивая к себе, заглянул Вирне в глаза, в глубине которых застыла вся ярость и решимость океанских волн. Красиво, едх меня подери!

— Объясни, — приказал я.

— Сам себе объясняй, — огрызнулась она, не слишком успешно пытаясь стряхнуть мою руку.

Догадка меня поразила. А еще разом вспомнился всплеск силы, там, на поле.

— Тебе помогли упасть?

— Это ты сказал, — раздраженно бросила девчонка, и я понял, что прав.

А это значило, что одна из тех въерх, которые бежали вместе с ней, нарочно толкнула ее. И не просто толкнула, а сделала это с помощью силы. Я это почувствовал, правда, в тот момент не придал значения, но теперь…

— Кто?

— Какая разница кто.

— Большая разница.

Очень большая разница: я достаточно ясно выразился, чтобы никто не трогал девчонку. Только совсем безмозглая маруна могла этого не понять или решить, что ей все можно.

— Пусти меня, — процедила Мэйс, и я нехотя разжал пальцы.

Отпускать ее совершенно не хотелось, но и пугать тоже, пусть даже эта девчонка не из пугливых.

— Я отвезу тебя домой.

— Нет! — отрезала она, упрямо задрав подбородок. — Освобождение только у меня. Сама доберусь.