Бабочка и Орфей

Догадка об истинной природе случившегося со мной оказалось верной: всего лишь предсмертный вопль погибающих от гипоксии нервных клеток. Глубокий обморок длился не дольше пяти минут, однако и этого хватило, чтобы едва не довести тётю Шуру до сердечного приступа. Так что после возвращения в сознание рефлексировать мне было некогда: сначала я отпаивал соседку корвалолом, потом встречал вызванную ей «скорую», потом звонил в домоуправление со срочной заявкой о приходе электрика. По последнему пункту женский голос на том конце провода попытался мне невежливо отказать — мол, специалист занят и неизвестно, когда освободится, — но я, в лучших тётушкиных традициях, матерно рявкнул про старушку-пенсионерку и отсутствие совести. Результатом хамской тирады стали номер сотового телефона и обиженное напутствие «Договаривайтесь сами». Последнее, скажу прямо, я плохо умею, но тогда меня словно несло потоком: электрик без лишних проволочек согласился зайти после обеда. Мы с отошедшей от потрясения тётей Шурой коротко посовещались и решили, что стесняться не стоит. Наоборот, надо купить розеток и выключателей на всю квартиру и убедить мастера поменять их скопом. Таким нехитрым образом я до позднего вечера избавился от времени на самоедство и сумел настолько вымотать себя общением с посторонними людьми, чтобы рухнуть в сон без сновидений раньше, чем голова коснётся подушки.

Калейдоскоп реальных субботних событий порядочно стушевал краски событий виртуальных, но для закрепления результата я всё воскресенье прошлялся по городу. Бродил по улицам и торговым центрам, пялился на людей и витрины, перекусывал всякой ерундой, и к концу дня понял: устаканилось. Теперь смогу общаться с коллегами как раньше, без виноватой неловкости и глупых мыслей. Успокоенный сделанным выводом, я сладко проспал всю ночь, чтобы рано утром открыть глаза по внутреннему будильнику Ольги.

Все офисные дни похожи друг на друга, и даже если проживать их по второму кругу, то особенной разницы не почувствуется.

— Доброе утро.

— Здравствуй.

Я не сообразил, что ранний подъём и на работу приведёт меня раньше обычного, то есть почти сразу после Ольги.

— Как выходные? — ну кто меня за язык тянет? Ясно же, что правды — любой — она мне, в принципе, не расскажет. Не та степень доверия.

— Хорошо, — предсказуемо отвечает аналитик светской отмазкой и, чуть запнувшись, возвращает вопрос: — А у тебя?

— Да так, было немного суеты: помогал соседке-пенсионерке розетки в квартире менять. А в целом ничего особенного.

— Понятно, — Ольга в полном соответствии с ритуалом начала дня открывает окно нараспашку, но вдруг спохватывается: — Тебя не продует? Пусть комната хотя бы пять минут проветрится.

— За пять минут не продует, — успокаиваю я её. На этом вежливое перебрасывание репликами можно благополучно завершить, однако Ольга делает новую подачу: — Тим, скажи, а ты только мифологией и философией увлекаешься?

— Не только, — я слегка настораживаюсь. — А что?

— Ну, просто я недавно открыла для себя Карен Армстронг… Ты читал? Это про авраамические религии.

— Только отзывы, до самих книг руки пока не дошли.

— Если хочешь, могу тебе завтра принести «Историю бога». Отличная вещь и в плане информации, и в плане популярности изложения. Я, пока читала, откровенно наслаждалась.

— Не Мирча Элиаде, да? — подшучиваю я. — Приноси, конечно, я сейчас как раз на книжном перепутье.

— Тогда договорились.

Мы с Ольгой обмениваемся заговорщицкими полуулыбками, но когда в комнату заходит сердитый и щедро присыпанный снегом Вася, делаем непроницаемые лица опытных конспираторов.

Пускай мне предложили принести вовсе не «Мифы, в которых нам жить», я продолжаю искать сходство реального и привидевшегося понедельников. Дрейк опоздал — но для него это обычная история. Ольга доделывает для шефа тот самый отчёт, впрочем без напоминаний сверху. Чем конкретно занят Вася, я не знаю, но отвлекается он только на звонки стационарного телефона, стоящего на его столе. Вообще, нам редко звонят — всё-таки не отдел продаж, — но сегодня творится что-то непонятное: с начала рабочего дня телефон напоминал о себе уже трижды. Здесь реальность в корне отличается от сценария галлюцинации, и для меня это хороший признак.

Расслабленную послеобеденную тишину разбивает резкое «дз-з-зынь!».

— Если это снова ошиблись номером, то я за себя не ручаюсь, — предупреждает Вася окружающее пространство и снимает трубку: — Группа десктопных разработок, Щёлок, — Пауза. — Хорошо, сейчас он подойдёт. До свидания.

— И кого там шеф хочет видеть? — лениво интересуется Дрейк из-за монитора.

— Тебя. Только не шеф, а курьер внизу.

— Курьер? Любопытно. Точно ко мне?

— Второго А. В. Вертинского у нас в конторе пока не наблюдается.

— Эт-то верно, — Дрейк, потянувшись, встаёт из кресла. — Ладно, пойду узнаю, что Дедушке Морозу до такой степени не терпится мне подарить.

Дедушка Мороз осчастливил Дрейка красиво упакованным комнатным цветком.

— Aloe variegata, — присмотревшись, именую я растение. — Или алоэ пёстрое.

— Откуда знаешь? — недоверчиво спрашивает Вася.