Бабочка на ветру

Несчастная хозяйка салона беспомощно наблюдала, как на глазах рушится очередная ее мечта. Прекрасно понимала, что женщины Симоды, твердо решившие избавиться от нее, не отступят от задуманного и доведут дело до конца. Не позволят ей заниматься в родном поселке ничем, упрямо будут выполнять свою разрушительную миссию, пока не растопчут ненавистную куртизанку. Именно в эти дни Окити поняла — никогда ей не достичь счастья! Видно, не суждено ей вести нормальную, спокойную жизнь, к какой привыкли все жители Симоды. Долго, пристально смотрела она на свое отражение в зеркале; бледное, худое лицо с идеальными чертами, темные грустные глаза… Молодая женщина тяжело вздохнула: они правы — никогда она не станет такой же, как все женщины в поселке. Что ж, надо смириться и жить дальше гн с тем, что у нее есть.

Окити снова задумалась: почему же так сильно отличается она от всех? Этот вопрос часто мучил ее; почему она так не похожа на своих соседок; зачем природа одарила ее столь утонченными чертами лица; из-за чего рядом с ней никто никогда не чувствовал себя комфортно… И сколько можно слушать, что она «не такая»?..

— Чего же хочет от меня жизнь?! — в отчаянии простонала она. — По какой причине я не такая, как все? За что они не хотят иметь со мной никаких дел? Что уготовила мне судьба… и когда, как закончится моя жизнь?..

Измучив себя вопросами, на которые не находила ответов, Окити снова обратилась к своему молчаливому коварному другу — бутылочке саке: только с его помощью удавалось ей хоть немного успокоиться, забыть о проблемах. В ту ночь она напилась до потери чувств; утром ее нашли окоченевшей от холода, в руке она крепко сжимала чашечку из-под саке, дверь распахнута настежь… Окити была настолько пьяна, что забыла запереться на ночь, и неизвестный похитил у нее всю дневную выручку.

Хрупкая Окити так переохладилась, что у нее началось сильнейшее воспаление легких; жизнь ее висела на волоске; две недели она металась в постели, то приходя в себя, то снова впадая в беспамятство. Смерти не боялась, напротив, ей даже хотелось забыться вечным сном, она жаждала смерти; не страшилась бы самостоятельно покончить с собой — давно бы уже это сделала…

Иногда приходила в себя и сознание прояснялось, надеялась лишь, что не выживет. Как это хорошо — заснуть навсегда, больше не просыпаться, не противостоять этой жуткой реальности… Но она не умерла молодой организм отчаянно сопротивлялся болезни; инстинкт самосохранения помог — одолел мрачные мысли о гибели, и Окити пошла на поправку. Она крепла день ото дня; наконец болезнь отступила.

И вот врач объявил, что жизнь ее вне опасности. Окити в отчаянии рухнула на матрас и, апатично глядя в потолок, тихо прокляла свое предательское тело — отказалось выполнять команду мозга, не пожелало умереть… Равнодушно слушала она предупреждения старого, опытного доктора — запрещает ей слишком много пить… пытается внушить ей, несчастной, что рано или поздно у нее попросту откажет печень. Слова его повисают в воздухе, советы оказываются бесполезными — не станет она им следовать, напрасно старается!

Незадолго до того ей приснился чудесный сон: она где-то в незнакомом месте, ее окружают дорогие люди, которых она искренне любила. Здесь Цурумацу, члены ее семьи и дети — много милых маленьких детей… Все вокруг зелено, она ступает по свежей весенней траве, испытывая истинное блаженство…

Поначалу Окити решила, что умерла и душа ее перенеслась на небеса. А проснувшись, увидела: она по-прежнему в своем салоне-парикмахерской, он так и не принес ей ни счастья, ни покоя… давняя ее мечта оказалась разбитой.

Глава VI

Именно в тот момент, когда Окити начала выздоравливать, в жизни ее вновь появились два самых важных человека — подруга Наоко и Цурумацу, ее любимый, которого, как думала сама, она потеряла навсегда. Поначалу оба они внесли в печальное, многострадальное существование молодой женщины искреннюю радость, но, увы, такую недолгую… Возвращения прежнего — ни любви, ни дружбы — так и не произошло; о, как жестоко, как трагично все кончилось!..

* * *

На следующий день после того, как доктор разрешил Окити вставать с постели, в ее комнату проник легкий ветерок, тонкая дверь скользнула в сторону и внутрь осторожно, словно крадучись, на цыпочках вошла Наоко. Окити даже пришлось ущипнуть себя — уж не снится ли ей это…

— Наоко! Наоко-тян, неужели это ты?! — прошептала Окити, до сих пор не веря, что все происходит наяву.

Может быть, кто-то просто решил посмеяться над ней и подсунул ей вот такую наживку, а стоит ей клюнуть — и у нее снова все отберут… Или все же это сон и у нее опять началась лихорадка, галлюцинации — болезненная реакция воспаленного мозга… Она замерла на месте, боясь пошевелиться… Подруга осторожно опустилась на татами рядом с ней и горячо обняла Окити.

— Да-да, это действительно я! — прошептала Наоко в ответ. — Дотронься до меня, убедись, что я настоящая! Я здесь, у тебя… Окити, милая, прости, что я так долго не давала о себе знать, не приходила к тебе!..