Бабушка, которая хотела стать деревом

И снова продавец проигнорировал просьбу, продолжая любоваться товаром – достаточно уродливым, с точки зрения Макса. Ящерицы отпугивали своим видом, и сложно было представить себе человека, который бы решился купить такую лампу, украшенную грубой мозаикой.

– Вы были в церкви? – спокойно спросил продавец на хорошем английском, неспешно выдавая Максу пачку сигарет.

– Да, а как вы узнали? – удивился тот.

– Не нужно туда ходить. Церковь редко бывает открыта. Только по особым дням, – ответил продавец.

– Почему?

Мужчина пожал плечами и занялся магнитиками и открытками.

– Почему? – чуть не заорал Макс. – И дайте мне еще жвачку.

– Потому что в этот храм не пускают душевнобольных – болезнь усиливается. Никто не знает почему. Но там же изгоняют бесов. Очень хорошо изгоняют. Моему соседу помогли, правда он все равно потом умом тронулся. Но некоторое время было хорошо. Вам туда не надо.

– Я не душевнобольной! – Макс не заметил, как перешел на крик.

– Да, мой сосед тоже кричал, что нормальный. Это мы все сумасшедшие. Как его бедная мать с ним мучилась! Одна надежда у нее оставалась – на эту церковь. Но это же церковь тамплиеров. Говорят, там до сих пор сохранились тайные подземные сооружения, подвалы, туннели. А что в них – сокровища или скелеты, – никто не знает. Я к базилике стараюсь близко не подходить. У меня же лавка, торговля, покупатели. Мне нельзя рисковать. Вдруг я тоже немножко болен душой? Вдруг с ума сойду, если войду туда? Сосед был немного не в себе, а как мать его туда отвела, так с ума сошел. Точно бесноватый стал. Потом вроде отпустило, – рассказал продавец.

– Если церковь ему помогла, почему вы говорите, что он все равно умом тронулся? – спросил Макс.

– Ну а зачем человеку в здравом уме с крыши сбрасываться? – пожал плечами продавец. – Вот с вашей гостиницы и сбросился.

– Насмерть? – Макс поперхнулся водой.

– Конечно, а как иначе сбрасываются, если не насмерть? – удивился продавец. – Справа на верхнем этаже есть балкон. Он как раз над обрывом нависает. Вид красивый, туристов очень привлекает. Но вы туда не ходите. А если пойдете, к перилам не приближайтесь – вид так завораживает, что сам захочешь вниз упасть, в эту красоту.

– И многие бросались? – уточнил Макс, обалдев от подробностей.

– Нет, не многие. В этом году двое, в прошлом – всего один. Но все списывают на несчастный случай. Уже и перила надстраивали, чтобы были выше, и туристов сто раз предупреждали, ленты заградительные вешали. Но что поделаешь, когда время такое. Туристы ради селфи куда угодно залезут. Вот и туда залезли – красивый кадр сделать. Только последний. Вы же не турист? Селфи делать не будете?

– Не турист, не буду, – пообещал Макс.

– На всякий случай держитесь от церкви подальше, – не посоветовал, а, скорее, попросил продавец. – Такие, как вы, ко мне в лавку часто заходят. И я сразу понимаю – кому можно в ту церковь идти, а кому нельзя. Вам нельзя. Очень вы нервный.

– Я, может, и нервный, но совершенно нормальный! – воскликнул Макс.

– Конечно. Так все говорят. – Мужчина пожал плечами.

Макс вышел из лавки и побрел в сторону гостиницы. Через час – его лекция, а он так и не подготовился. И вообще выбился из рабочего графика. Вот сейчас свернет направо, потом вверх по улице и резко налево. Он всегда блестяще ориентировался на местности, запоминая короткие дороги, переходы, переулки. Всегда этим славился. Так что сейчас докажет, что он не больной на всю голову. Самому себе докажет!

Да, так и оказалось. Макс, не удержавшись, подпрыгнул от восторга и хлопнул в ладоши. Уже через пять минут он вошел в вестибюль и уверенно направился ко второму лифту мимо библиотеки, спустился по лестнице и приехал на свой этаж. Оказавшись в номере, принял душ и переоделся в свежую одежду. Открыл настежь окно, впуская воздух, и сел за стол поработать. Удивительно, что вай-фай в этом странном отеле работал идеально, просто летал. Макс положил руки на клавиатуру и вздрогнул. В спешке начал расстегивать пуговицы рубашки, потом, не выдержав, сдернул через голову. Пошел в ванную и долго стоял перед огромным зеркалом, не веря собственным глазам.