Читаем Бабушка велела кланяться и передать, что просит прощения полностью

Бабушка велела кланяться и передать, что просит прощения

– Я невероятно хорошо притворяюсь, – прошептала она.

– Знаю, – сказал Альф.

Они уехали, оставив рубашку висеть на скамье.

Снег кончился. Такси остановилось на красный свет. Все молчали. Мама встретила их у подъезда. Обняла Эльсу. Попыталась обнять Бритт-Мари. Но та ее отодвинула. Не грубо, но решительно.

– Не думай, будто я ее ненавидела.

– Знаю, – тихонько сказала мама.

– Ни ее, ни собаку, ни машину, – продолжала Бритт-Мари.

Мама кивнула, взяв ее за руку. Бритт-Мари закрыла глаза.

– Не думай, будто я всех ненавижу, Ульрика. Вовсе нет. Я просто хотела, чтобы вы ко мне прислушивались. Разве это так много? Я просто не хотела, чтобы машина стояла на моем месте. У меня есть свое место, и я хочу, чтобы его никто не занимал.

Бритт-Мари покрутила кольцо.

– Так нельзя, Ульрика. Это мое место. Нельзя просто взять и занять его…

Мама вела ее вверх по лестнице, крепко и заботливо обхватив спину в цветастом жакете.

Альф так и не пришел, зато появился рождественский гном. Мальчик с синдромом сиял так, как сияет ребенок, услышавший про мороженое, фейерверки, большое ветвистое дерево или глубокую лужу, когда у него высокие резиновые сапоги.

Мод поставила дополнительный прибор и подала еще лазаньи. Леннарт поставил кофе. Джордж вымыл посуду. Мальчик с синдромом и женщина в черной юбке сидели на полу среди подарков и смотрели «Золушку».

Бритт-Мари примостилась в неловкой позе на диване рядом с Эльсой. Они искоса посматривали друг на друга и молчали, но дело явно шло к примирению. И когда Эльсина мама сказала, что Эльсе больше не надо есть мармеладных гномов, иначе живот заболит, а Эльса все равно продолжала, – даже тогда Бритт-Мари ничего не сказала.

Когда на экране появилась злая мачеха, Бритт-Мари незаметно встала, поправила складку на юбке и, плача, ушла в коридор, Эльса пошла за ней следом.

Они сидели на сундуке и ели мармеладных гномов.

Потому что можно страдать и есть гномов. Просто страдать при этом гораздо труднее.

31. Ореховый пирог

Пятое письмо приземлилось Эльсе прямо на колени. В буквальном смысле.

Она проснулась в шкафу в бабушкиной квартире. Мальчик с синдромом спал, окруженный мечтами и в обнимку с молокомётом. Ворс немного обслюнявил Эльсину кофту, и она затвердела, как цемент.

Эльса долго лежала в темноте, вдыхая запах стружек и вспоминая цитату из «Гарри Поттера», которую бабушка использовала в одной из своих историй из Просонья. А именно, из книги «Гарри Поттер и орден Феникса». Это, конечно, было сказано с изрядной долей иронии, но чтобы ее разглядеть, нужно, во-первых, знать разницу между книгами и фильмами о Гарри Поттере, а во-вторых, понимать, что такое «ирония». «Гарри Поттер и орден Феникса» – один из наименее любимых Эльсиных фильмов, хотя цитату эту Эльса любит больше всего. Гарри говорит, что у него и его друзей есть одно большое преимущество на войне с Волан-де-Мортом, потому что у них есть то, чего нет у него: «То, за что мы сражаемся».

Ирония в том, что в книге, которую Эльса любит гораздо больше, чем фильм, этой цитаты нет. Хотя «Орден Феникса» не самая любимая ее книга из всей серии. Впрочем, сейчас Эльсе уже не кажется, что никакой иронии здесь нет. Все гораздо сложнее. Над этим надо еще подумать. И в этот самый момент письмо в буквальном смысле слова опустилось к ней на колени. Оно было приклеено скотчем к потолку шкафа. Сколько времени оно там провисело – неизвестно.

Впрочем, в сказках такое в порядке вещей.

Альф стоял в дверях своей квартиры с чашкой кофе – судя по всему, спать он даже не ложился. И смотрел на конверт, где было написано его имя – несоразмерно большими буквами.

– Я нашла его в шкафу. Это от бабушки. Наверное, она просит прощения. Она отправила всем кучу писем с извинениями, – объяснила Эльса.

Альф шикнул на нее и показал на радио у себя за спиной. Эльса дала понять, что не любит, когда на нее шикают, и тогда Альф шикнул снова. Эльсе это совсем не понравилось. По радио передавали сводку дорожных новостей. И только дослушав новости до конца, Альф перестал шикать.

– На автостраде кошмарная авария. Движение перекрыто, уже несколько часов все стоит, – сообщил Альф, будто Эльсе это очень интересно.

Что не факт.

Письмо Альф прочитал – после некоторых препирательств. Ну ладно, положим, препирался он долго, но тем не менее.

– О чем она пишет? – требовательно спросила Эльса, как только Альф оторвал взгляд от письма.

– Просит прощения.

– За что именно?

Альф вздохнул своим фирменным вздохом, который выработался у него за последнее время при общении с Эльсой.

– Это мое письмо, черт побери.

– За то, что говорила, что ты шаркаешь и поэтому у тебя стерлись подошвы?

Судя по реакции Альфа, в письме об этом не было ни слова. Эльса кашлянула:

– Э… Ладно, проехали.

Похоже, Альфу проехать это оказалось нелегко.