Бабы, или Ковидная осень

Повзрослевшие и погрустневшие, кем-то между делом окольцованные, недосягаемые прежде мальчишки теперь не только, как было в ее семнадцать, восхищались ее телом, но и упивались ее легкостью, бесследно испарившейся у их достойных, постоянно недовольных жен.

О собственном замужестве – тяжеловесном слове, так и висевшем в последние годы на губах матери, Ника думать не хотела… зачем?

Она много и с удовольствием работала, избегая любых утяжелений в отношениях, приятельствовала с такими же, как она, самодостаточными женщинами, активно вела в инсте бьюти-блог, и за месяц до пришествия ковида задумала копить на первый ипотечный взнос за однокомнатную квартиру – хозяйка клуба прозрачно намекнула, что с осени хочет сделать Нику, за несколько лет ставшую не только ведущим преподавателем, но и ее незаменимой помощницей, управляющей.

Чуть меньше года назад, в октябре, в ее жизни случился Алексей Соловейчик – один из шапочных знакомых хозяйки, приехавший осмотреть соседнее, принадлежавшее мужу хозяйки помещение, которое планировалось отремонтировать и сдать в аренду.

В тот вечер куда-то срочно упорхнувшая хозяйка поручила Нике организовать в ее отсутствие просмотр лофта.

Алексей, фирма которого специализировалась на суперновых системах кондиционирования помещений, до неприличия сильно опоздал и, дабы загладить вину, пригласил ее на ужин в ближайший ресторанчик.

Не сказать, чтобы она по уши влюбилась, но как-то так вышло, что он – почти комично ушастенький, чернобровый, не слишком остроумный диванный оппозиционер – незаметно вытеснил из ее жизни всех остальных.

Возможно, причина неожиданной и прочной привязанности крылась в череде неудачных, предшествовавших их встрече отношений.

Незадолго до Алексея ей попался альфонс, который уже после двух свиданий назойливо стал клянчить в долг солидную сумму; а следующий, женатик, как оказалось, нуждался вовсе не в физической близости, а исключительно в бесплатном психологе.

Подустав от радостей и отрыжек необременительного секса, естественно повзрослевшая в отсутствие давящего взгляда матери и молчаливых упреков отца, Ника захотела стабильности.

Алексей хорошо зарабатывал, при этом не унижал ее денежными подачками; не допрашивал, не опаздывал, не засиживался и не жаловался на жену. Рыхловатый от природы, но подтянутый (гантели плюс сила воли), он пах той самой необременительной для нее стабильностью и хорошим нишевым одеколоном.

Встав в отвратительном расположении духа, которое сознание тут же списало на пару лишних бокалов вина, Ника, как обычно нагишом, направилась в ванную.

В большом сонном зеркале коридора периферическое зрение ухватило движение большого и неуклюжего, пугливо передвигавшегося в сторону ванной белого пятна. Остановившись у зеркала и поглядев на свою наготу, она вдруг почувствовала к себе небывалое и жгучее отвращение.

Метнувшись в ужасе обратно в комнату, Ника выдернула из-под подушки мобильный, который со вчерашнего вечера не выпускала из рук.

Последняя закрытая в инете вкладка была страничкой сайта «Афоризмы и стихи». Открыв ее, перечитала дурацкий, возмутительно глупый стих какой-то Ирины А., на который случайно наткнулась вчера.

Из окошка скребется осенью,

Меня милый, любимый бросил мой

И помятую, и нежеланную

Рюмкой пятничной долгожданную

Ты постой, погоди холодно солнышко,

В рюмке той нету донышка.

Я любовь свою себе придумала

Ворожила в ночь, в воду плюнула

Одинокая, нежеланная

Лишь убогому долгожданная

Погоди, молю…

Ты вглядись в меня!

Что придумано – то и истина.

Встав на корточки у кровати и уткнувшись лицом в простыню, Ника разрыдалась.

Гнойник, нарывавший в душе с пандемийной весны, вчера неожиданно прорвался наружу и превратился в конкретное действие, на которое почему-то до сих пор не было никакой реакции.

Вчера, выпив после эфира в инсте с полбутылки вина, Ника, приказав совести заткнуться, отыскала в контактах айфона еще в мае занесенный, обозначенный коротеньким «Н» и эмодзи, символизирующей какашку, номер, и, почти не думая, набрала в ватсапе нехитрый текст, вероятно, услышанный в дерьмовом сериале с картонными героями.

Почувствовав секундное злорадное облегчение, нажала кнопку «отправить».

Прошло мучительных полчаса, но сообщение не было прочитано получателем.

Ника пошла в душ. Заставила себя сделать вечерний уход, которому как раз в тот вечер учила в инсте подписчиц – три разных сыворотки, масло для роста ресниц и бровей, крем под глаза, на лицо и шею, массаж нефритовым мезороллером между нанесениями всех этих средств.

Выйдя из ванной, она бросилась к лежавшему на подзарядке мобильному.

Сообщение все еще значилось непрочитанным.

Добив бутылку красного, Ника, то бессмысленно глядя в экран с сериалом, то бесцельно шарясь в мобильном, ждала ответа.

Ей пришло в голову, что именно в таком состоянии, должно быть, ждут в очереди результат КТ больные ковидом – вздрагивая от каждого дверного всхлипа, жадно прислушиваясь к голосам медперсонала и представляя, а затем уже окончательно убеждая себя в неблагоприятном диагнозе.

А каким, в ее случае, мог быть «благоприятный» диагноз?

Она не знала.