Бабы строем не воюют

Задумавшись, Анна упустила момент, когда все перешли на другой край помоста, чтобы смотреть внутрь крепости. Вернее, туда, куда требовалось, смотрел один лишь Кузька. Сучок с Нилом пялились на Тита еще кровожаднее, а Прокоп умоляюще – на Анну. Похоже, наказание плотников затянулось сверх всякой меры, пора его как-то прекращать. Но как? Тит токовал, как глухарь на токовище:

– …А вот теперь сравните: ворог, значит, лезет по лестнице только с оружием, считай, налегке, хотя, конечно, всяк защитник его норовит железом уязвить или какую-нибудь гадость на голову скинуть. Оно и понятно: кто ж спокойно смотреть станет, как ворог к тебе подбирается? В таком разе бревно в него метнуть али смолой горячей полить – самое то: и сам удовольствие получаешь, и польза прямая и несомненная, считай, богоугодное дело сотворил, даже если ведро дерьма кому-то в морду выплеснул. Но сейчас у нас речь не о том. С обратной-то стороны уже не вороги, а наши люди по точно такой же лестнице карабкаются, да не налегке, а с грузом каким-нибудь! То ли воинский припас волокут, то ли вниз раненых спускают, то есть руки-то заняты. А ты попробуй с занятыми руками да еще с грузом по этой лестнице вверх-вниз побегай, хоть тебе на голову ничего и не сыплется. Да и то неизвестно – случается, что по нерадивости или второпях и уронят, да не что-нибудь, а как раз то, что ты сейчас только в поте лица на стену вознес, да тебе же на голову. Вот и сравните, кому легче – ворогам или своим людям?

«И впрямь получается, что с обеих сторон на стену полезут – одни со злом, другие с добром – и неизвестно, кому труднее придется. Что-то мастера тут не додумали. Погоди-ка, матушка! С двух сторон вроде бы одно и то же делают, но с разными устремлениями… А не так ли и у нас: вроде бы учим одних и тех же – младую поросль, но устремления-то у девиц и у отроков разные, да и мы как наставники разного достичь желаем.

Не о том ли Аристарх мне давеча толковал – искать общее, похожее? Ведь и верно, цель-то у нас у всех одна – вырастить новое поколение погорынского… как же Мишаня-то это называл? Слово какое-то… это часть народа, призванная повелевать… нет, не вспомнить. Да и неважно! Если цель у нас одна, то нужно понять, как это умудренные мужи с отроками делают, а потом приспособить то же самое для воспитания девиц. Да что ж я, не разберусь, что ли, в чем отличие девиц от отроков?

Филимон как раз об этом сказывал, но на свой лад. Значит, надо с ним подробно потолковать… может, и не раз… и Арину тоже позвать – что-то же из бабкиных уроков она помнит. Ой, Господи, да она это уже применяет, вон как на Аньку подействовало!»

Пришедшая в голову мысль показалась такой важной, а немедленно поговорить с Филимоном захотелось так сильно, что занудство Тита стало уж и вовсе нестерпимым, да и наказание плотников за попытку посмеяться над боярыней вдруг представилось такой мелочью…

– Так, господа наставники и господа мастера, – прервала Анна монолог Тита, – вижу, что друг друга вы поняли и общим умом во всех недоделках разобрались.

– Да уж! – каркнул Сучок и многозначительно поправил заткнутый за пояс топорик.

– Во-во, общим… – согласился Прокоп таким тоном, будто сбрасывал с плеч невесть какой груз.

– Так не все еще, теть Ань! – обеспокоился Кузька. – Наставник Тит обещался рассказать…

– А дальше вы уж и без меня управитесь, – не дала договорить племяннику Анна. – Мне недосуг, да и не пристало в подробности крепостного строения вникать.

На первых ступеньках лестницы Анну настигло «журчание» Тита:

– Отрадно зреть внимание и прилежание отрока Кузьмы к столь важному делу! Иным, даже и зрелым мужам не грех бы с него пример брать…