Баффетт. Биография самого известного инвестора в мире

Баффетт по-прежнему был очень богат, но свободных денег у него не было. Зато деньги для покупки акций были у компаний, которые он контролировал, и в первую очередь у Berkshire Hathaway. Чтобы переправить часть денег из Berkshire в Diversified, Баффетт построил своеобразный трубопровод, создав в Diversified перестраховочную компанию Reinsurance Corp. of Nebraska: страховщика, который страхует других страховщиков[526].

Эта компания взяла на себя часть бизнеса National Indemnity, получая страховые премии и возмещая убытки. National Indemnity была настолько прибыльной и генерировала столько свободных средств из премий, которые получала до выплаты страховых возмещений, что со временем такой трубопровод принес бы Diversified миллионы долларов для дальнейшего инвестирования[527].

На эти деньги Баффетт сразу же покупал для Diversified акции, в основном Blue Chip и Berkshire Hathaway. Вскоре Diversified владела 10 % акций Berkshire. Со стороны могло показаться, что Berkshire выкупала собственные акции, но это было не совсем так. Diversified и Berkshire владели разные люди. В частности, Баффетт по-прежнему запрещал своим друзьям покупать Berkshire, в то время как он, Мангер и Готтесман были партнерами по Diversified[528].

Хотя все трое обменивались идеями и взаимными услугами, их интересы не всегда совпадали. Мангер под присягой заявил, что не был правой рукой Баффетта, хотя они имели много общего. «Я никогда не был младшим партнером Баффетта, – сказал он. – У меня всегда была собственная сфера деятельности»[529]. Однажды он нашел пакет акций Blue Chip, который они с Готтесманом хотели купить для Diversified, а Баффетт – для Berkshire Hathaway. Поспорив о том, кому эти акции нужны больше, Мангер и Готтесман переиграли Баффетта, так что акции достались Diversified[530], сохранив хоть какую-то долю в Blue Chip.

Сам Баффетт владел 43 % акций Diversified, и покупка Berkshire от имени компании добавила почти 5 % к его личной доле. Покупки через Diversified были особенно привлекательны тем, что обычно проходили незаметно и не задирали цену на акции Berkshire[531].

«Berkshire как бизнес не стоила больше сорока баксов, – говорит Баффетт. – Текстильные фабрики и страховые компании тогда дороже не продавались. Половина моих денег была вложена в паршивый бизнес – двадцать баксов из сорока. Я действительно не знал, что с ним делать дальше. Но я уже был достаточно богат, чтобы делать то, что у меня хорошо получается, так что я поставил на самого себя».

Баффетт не знал другого бизнеса, кроме инвестирования. Верн МакКензи, который вернулся из Нью-Бедфорда и стал ревизором Berkshire, считал, что для Баффетта это было просто увлекательной игрой. «Все, что делал Уоррен, – говорит МакКензи, – это укреплял свой контроль». Словно коллекционер, он совершал покупки тайно, чтобы не привлечь других охотников за выгодными сделками. Как председатель совета директоров Berkshire Hathaway и Diversified он покупал в основном у бывших партнеров, что было вполне законно, хоть и не спортивно. Зато это ставило точку в особых обязательствах Баффетта перед ними.

Также он продолжал покупать акции Blue Chip Stamps, которая оставалась уделом Мангера, и при этом владела лучшими предприятиями, в том числе See’s. Доля Баффетта в Blue Chip быстро превысила совокупную долю Мангера и Рика Герина.

Если когда-то Баффетт скупал акции дешевых «сигарных окурков», то теперь все было не так просто. Blue Chip, Diversified и Berkshire уже вызывали много вопросов. Нужно было отбить вливание средств в Berkshire и Diversified из страхового бизнеса. Старая ставка на разрешение юридических проблем Blue Chip должна была оправдаться.

К концу 1973 года Blue Chip урегулировала 11 исков[532]. Оставалось исполнить решение Министерства юстиции о продаже трети бизнеса, чтобы она перестала считаться монополистом, но это было непросто. Чтобы укротить инфляцию, президент Никсон заморозил цены. Компаниям розничной торговли приходилось согласовывать растущие затраты с ценами, которые нельзя было повышать.

Купонный бизнес умирал, но неугомонный инвестор не сдавался. Blue Chip стала одной из матрешек, собранных по образцу империи Уоттлза. Портфель акций Баффетта более чем на 40 % состоял из Berkshire и более чем на 25 % – из Blue Chip Stamps. Хотя акции торговались по заниженным ценам, Баффетт мог совершать больше сделок, покупая больше акций, потому что все матрешки имели собственные самозаряжающиеся батареи в виде свободных средств, которые можно было инвестировать, пока не наступят сроки выплат по обязательствам. Это стало важным изменением, которое Баффетт внес в схему Уоттлза.

У предприятий, акции которых принадлежали Баффетту, дела тоже наладились. Berkshire владела не только огромной National Indemnity, генерирующей свободные средства, но и горсткой мелких страховых компаний, со временем тоже обещающих превратиться в небольшие денежные генераторы. А мертвый груз Hochschild-Kohn свалился с плеч Баффетта, который избавлялся от текстильных фабрик.