Баффетт. Биография самого известного инвестора в мире

Когда-то Дуэйна Андреаса обвинили в незаконном финансировании политических кампаний, связанных с уотергейтским скандалом. Тогда суд его оправдал. Теперь он поддерживал политиков обеих партий огромными пожертвованиями, в то время как Конгресс утверждал налоговые льготы на этанол, от которых выигрывала ADM. Выбранный компанией способ вести бизнес через политику резко противоречил мнению Баффетта о том, что богатые люди и крупные бизнесмены располагают чересчур большими возможностями, чтобы влиять на политиков.

Через шесть месяцев после того, как Хоуи вошел в состав совета директоров, Андреас нанял его на работу специалистом по связям с общественностью. У Хоуи не было аналогичного опыта, но он согласился переехать в Декатур, штат Иллинойс, где находилась штаб-квартира ADM. Компания поручила ему работу по взаимодействию с аналитиками[963]. Если бы Хоуи знал, что это назначение связано с его фамилией и репутацией его отца как образца корпоративной этики, он бы отказался. Но мужчина посчитал, что причина крылась в его познаниях в области химии (в частности, этанола). Хотя у Хоуи был многолетний опыт общения с людьми, которые пытались его использовать ради богатства отца, он был наивен в отношении крупных корпораций и не видел ничего удивительного, что крупная компания нанимает члена своего совета директоров для работы в качестве представителя по связям с общественностью.

Баффетт-старший, который никогда не купил бы акции компании вроде ADM и не смешал бы бизнес с политикой, как это делал Андреас, не стал отговаривать сына от работы в компании, столь зависимой от щедрости правительства. Это нехарактерное для Уоррена решение было продиктовано достаточно простым желанием: миллиардер считал, что его отпрыск должен самостоятельно набраться опыта в бизнесе.

По словам Хоуи, Андреас был жестким и требовательным руководителем. Однажды он поручил подчиненному купить мукомольные фабрики в Мексике и принять участие в разработке Североамериканского соглашения о свободной торговле. Сам же Хоуи оставался таким, каким был всегда: адреналинозависимым, энергичным, предельно честным и уязвимым. Во время семейных встреч он, как и в детстве, выпрыгивал на родственников из шкафов в костюме гориллы[964]. Теперь Хоуи должен был в сжатые сроки пройти обучение бизнесу, которое в других обстоятельствах могло бы занять годы.

В 1992 году Баффетт пригласил Хоуи войти в совет директоров Berkshire Hathaway, сказав, что после его смерти сын станет неисполнительным председателем совета директоров. Деловой опыт Хоуи к тому моменту был невелик, он не заканчивал колледжа и больше интересовался сельским хозяйством, а не инвестициями. Однако теперь у него появился хороший фундамент для приличного резюме.

Баффетт-старший – крупнейший акционер семейной корпорации – имел право изменять состав совета директоров. Он рассчитывал, что после его ухода Хоуи сможет поддерживать сложившуюся корпоративную культуру.

Но для этого Уоррену необходимо было переосмыслить некоторые из своих представлений о жизни. В частности, ему пришлось «примирить» все свои многолетние заявления – отречение от порочного «божественного права материнской утробы», династического богатства и унаследованных, а не заслуженных привилегий – со своим решением передать сыну должность председателя совета директоров Berkshire Hathaway.

Нельзя было точно сказать, сможет ли Хоуи эффективно взаимодействовать со следующим генеральным директором Berkshire. Возможно, в этом и был весь смысл. Все признаки указывали на то, что Баффетт не хотел, чтобы после его смерти власть была сосредоточена в руках одного человека. И это – независимо от влияния на потенциал Berkshire – должно было оградить компанию от угрозы институционального императива: именно его Уоррен считал величайшей опасностью. Баффетт хотел и после смерти сохранить определенную степень контроля. И сделал для этого первый шаг.

На втором шаге он ввел Сьюзи-младшую, а затем и Питера, в совет директоров Фонда Баффетта. В перспективе, после смерти Сьюзи-старшей, дочь должна будет занять ее место управляющей фондом. По предположению всех заинтересованных сторон, это должно было произойти не раньше кончины самого Уоррена. Баффетт считал, что о фонде, как и о многих других вещах, «позаботится Большая Сьюзи». Предполагалось, что на плечи Сьюзи-младшей ответственность за организацию ляжет через много лет.

Будучи филантропом, она играла активную роль в общественной жизни своего отца в Омахе. По мере роста славы Уоррена Сьюзи-младшая все чаще сопровождала его во время светских меропрятий. К этому времени Кей Грэм, в свои семьдесят с лишним лет, уже не так часто выходила в свет. Астрид лишь изредка появлялась на мероприятиях вместе с Уорреном, а в основном занималась волонтерской работой в зоопарке и не проявляла интереса к светскому обществу или работе в каких-либо комитетах. Вновь обретенная слава Баффетта изменила ее жизнь меньше, чем чью-либо другую. Разве что у ворот их дома время от времени появлялись случайные зеваки.