Баффетт. Биография самого известного инвестора в мире

«Суммы, которые они отдавали за компании по розливу, – продолжает он, – были просто безумными. Я спрашивал об этом у финансового директора. Но Роберто начинал заседания совета директоров в десять часов и заканчивал в полдень. Атмосфера не располагала к расспросам. Ближе к полудню становилось понятно, что уже не стоит поднимать новые темы или говорить о вещах, из-за которых заседание затянется до часу дня. Роберто был не тем человеком, которого можно расспрашивать. У некоторых есть эта манера держать себя. И когда она подкреплена хорошим послужным списком, такому сочетанию трудно что-то противопоставить», – рассказывает Уоррен.

Баффетт был не просто неконфликтным. Он был человеком той эпохи, где работа в совете директоров рассматривалась как мероприятие, подобное светскому сборищу, – на нем царили почтительность и вежливость. В 1998 году такой была культура работы в советах директоров по всей Америке. И не без оснований: организационная структура предполагала, что у членов правления очень мало свободы действий в отношениях с руководством.

«Как директор вы ни в коей мере не можете указывать руководству, что делать. Вы читаете в прессе о том, что совет директоров определяет стратегию. Но полная чушь! Как член совета директоров вы не можете практически ничего. Если генеральный директор считает, что один из членов совета умен и находится на его стороне, он в какой-то степени будет к нему прислушиваться. Но в 98 % случаев он все равно будет делать то, что захочет сам. Собственно, именно так я управляю Berkshire. Думаю, я нравился Роберто, но он не ждал, что я завалю его идеями», – говорит Баффетт.

Насколько было известно Уоррену, дела в Coca-Cola шли не настолько плохо, чтобы задумываться о выходе из совета директоров.

К середине 1990-х годов Гоизуэта и его финансовый директор Даг Ивестер стали еще более интенсивно накачивать Coke денежными потоками от бутилировщиков, чтобы создать иллюзию быстрого роста прибыли компании. В 1997 году Гоизуэта скоропостижно скончался от рака легких – всего через несколько месяцев после обнаружения болезни. Совет директоров, компания и инвесторы были потрясены. Они настолько доверяли Гоизуете, что, казалось, никто и не подумал об альтернативе назначенному им преемнику – грузному и властному Ивестеру[1033].

Баффетту Ивестер нравился, и он хотел, чтобы тот преуспел. Работая при Гоизуете, Ивестер чрезвычайно обогатил Уоррена. В нем была упертость, которую Баффетт ценил. Более того, ответственность за бухгалтерские хитросплетения он возлагал на Гоизуету, а не на Ивестера.

Выжимание прибылей из бутилировщиков, безусловно, сработало. Coca-Cola торговалась по 70 долларов за акцию. BRK, цена акций которой в июне 1997 года составляла 48 тысяч долларов, за следующие девять месяцев взлетела до 67 тысяч. Чем активнее рос рынок, тем труднее становилось инвестировать. Но пока что BRK росла еще быстрее. Для компании Уоррена не имело смысла следовать за акциями, которыми она уже владела: это были ее прошлые успехи, а не будущее. На собрании акционеров Баффетт сказал инвесторам: «Трудные времена в нашем представлении – это то, что происходит сейчас»[1034].

Забыв на этот раз позвонить в службу психологической поддержки для «авиаголиков», Баффетт купил для Berkshire компанию под названием NetJets[1035]. Она торговала правами долевого пользования самолетами. Бортовые номера у всех ее самолетов начинались с QS, что означало Quebec Sierra. В 1995 году Сьюзи уговорила Уоррена купить ей четверть доли, которая была равна двумстам полетным часам в год во «фракционном» самолете NetJets, который она прозвала «Заслуженной роскошью»[1036]. Женщина шутила, что QS означает Queen Susie или «Королева Сьюзи». Баффетт настолько увлекся NetJets, что снялся в ее рекламе и поддержал компанию еще до покупки. Он продал свой самолет «Бессовестный» и стал клиентом NetJets.

Покупка подобной компании была нетипичным решением для человека, который год спустя в Сан-Валли скажет собравшимся магнатам, что Орвилла следовало в свое время сбить в полете. Однако это приобретение выглядело вполне обоснованным. В своей области NetJets доминировала. Баффетт решил, что этот рынок не похож на газетный бизнес, где нет красных ленточек. В конце концов конкуренты отсеются сами[1037]. А еще Уоррена интересовал генеральный директор NetJets, Ричард Сантулли, математик-предприниматель из Goldman Sachs. Свои математические навыки он использовал, составляя расписание авиарейсов для клиентов, среди которых было полно знаменитостей, всего за шесть часов до вылета. Уоррен познакомился со множеством известных людей, в том числе с актером Арнольдом Шварценеггером и гольфистом Тайгером Вудсом.