Баганутый (СИ)

Нашел взглядом Итерну. Она замерла в воздухе и хлыстала своей плетью, переписывая реальность. Но ничего не менялось. Она злилась и шипела, ничем не отличаясь от своих низших вамисов. Даже отсюда я чувствовал ее злость. После очередного хлопка, она с яростью отбросила кнут и тот полетел вниз…

Мне понадобилась доля секунды, чтобы сообразить, что только что произошло.

Всеми своими летучими составляющими я ринулся за «Артефактом Времени». Я находился выше Итерны и теперь падал тысячами мышек, подгоняя ускорение свободного падения взмахами крыльев.

Владычица Вампиров заметила меня, с ужасом округлила глаза, щучкой нырнула за своим оружием.

Сотни мелких паразитов вцепились в нее, вырывая кусочки вампирятинки. Она с лёгкостью давила одну мою часть за другой, но теряла ориентацию в пространстве. Десяток летучих мышей махали крыльями прямо перед ее глазами.

Есть!!!

Летучие мыши ухватились за плеть когтистыми лапами, резко изменили направление.

В вампира я сформировался уже перед самой стеной, держа в одной руке кнут.

Все мое тело истекало кровь. Итерна успела поубивать мои составляющие.

Мы стояли друг от друга в десятке метров.

— Трайл, — спокойно, но с тикающим глазом, сказала Итерна. — Ты не сможешь им пользоваться. Верни, и я клянусь, что оставлю этот город навсегда.

Я заметил, как слегка вздрогнула вампирша, когда я улыбнулся.

Ярость во мне не горела огнем. Она резала льдом.

Я вытянул руку с кнутом, ткнул в Итерну пальцем:

— Ты — не расслабляйся. Мы еще встретимся. Может это случится завтра. А может через сто лет. И запомни ее имя, — я кивнул на колосса-Астарию. — Ее зовут Астария. Помнишь, давным-давно я рассказывал тебе о ней? И сегодня она стала началом заката эпохи вампиров…

Вампирша бросилась на меня с такой скоростью, что единственное что я успел, это сделать шаг назад. Ткань ледяного платья Астарии, что стала защитой нового поколения, зашипела и потеплела. Я легко прошел через эту преграду и очутился на земле людей.

Итерна остановилась в сантиметре от ледяной защиты. Мы смотрели на размытые силуэты друг друга сквозь толщи льда. Хоть я и зол, но ни в чем ее не виню. Пусть этой херней занимаются сентиментальные зануды. В конце-концов, Астария взрослая эльфийка и сама выбрала свою дорогу.

— Наступает ЕЁ эпоха…

Недолгая тишина.

— Зачем ты все это делаешь?

Она не ответила, только сверлила меня ненавидящим взглядом.

Я не удержался:

— Ц!

Развернулся, медленно пошел в сторону города, побрасывая в руке кнут. Итерна так и не ответила.

Со вздохом посмотрел вверх. Разумеется, огромных трусиков не увидел. В монументе находился обычный ледяной купол. Хотя очертания фигуры проглядывались и изнутри.

Сжал кнут сильнее. Разумеется, на меня он никак не отзывался. Это оружие «с привязкой» к персонажу.

Я старался не думать о теперь уже очевидном — Астрии больше нет.

Но получалось плохо…

* * *

Город не встретил меня аплодисментами. Свой план я грубо засрал. Под землей оказалась от силы десятая часть вражеских сил. Первоград затих. Привычная суета города молчала. Даже воины и лучники не лязгали своим оружием. Они тихо перешептывались и смотрели на ледяной купол. Кто-то боялся и трясся, умоляя духов о быстрой смерти. Больше всего людей собрались в одном месте. На южные стены. Аборигены скучковались на ней. Я поднялся на стену, растолкал их.

Они окружили… пустое место.

Лишь горстка снега на обгорелом камне. Словно кто-то разжег здесь костер, а потом его закидали снегом.

Я сразу понял, что это. И кто это.

— Ушли отсюда, — рыкнул я, создавая кокон ужаса вокруг себя.

Люди заскулили, попятились. Кто-то орнул и, бросив оружие, спрыгнул со стены, переломав себе ноги.

Я злился. Люди не стоили ее.

Я сел на корточки, аккуратно зачерпнул горсть снега, сжал в кулаке.

Он был теплый и не таял.

— Какая же ты дура…

Я четко дал понять Астарии, что не стоит перетруждаться. Если бы мой план провалился, то она должна была попробовать это заклинание. И если бы оно не получилось, то у нас был заготовлен план «Ц» — мы должны были свалить. Оставить город на растерзание вампиров. Да, я не видел смысла героически умирать с теми, кто обречен. Здесь моя… дочь. И я не знаю почему, но чертовы отцовские чувства въелись в мой мозг. Бред, я знаю. Но ничего не могу с собой поделать. После ее появления у меня словно бы появилась вторая цель в этой жизни. Это как… трудно объяснить. Как будто запасной план. Если не получится у меня, получится у моих детей.

Асти тогда со мной согласилась и даже поцокала в насмешке. Мол, как я мог подумать, что она будет себя нагружать.

Краем уха я услышал перешептывание людей. И чаще всего мелькали слова «Ашхая», «защита духов», «спасла» и даже… «великая» и «красота».

Я стал понимать.

Сунул пригоршню снега себе в карман. Встал. Глубоко вздохнул. Еще раз. Еще.

Надо постараться.

Развеял кокон ужаса, перекодировал его в фанатичность. Огненную любовь. Веру. Страсть. Я перемешал все бури эмоций, которые только знал и выпустил оставшиеся силы в воздух, увеличивая кокон до предела своих возможностей.

Встал у края стены, оглядел людей. Их собралось очень много.