Багдадская встреча. Миссис Макгинти с жизнью рассталась. После похорон

— Что же, они поверят прислуге, а не мне?

Пуаро взглянул на нее попристальней.

Какая немыслимая бестактность, какая непроходимая глупость! Эти люди могли бы ей помочь, а она настроила их против себя. Близорукая примитивная политика. Близорукая…

Какие очаровательные большие голубые глаза!

— Почему вы не носите очки, мадам? — ровным голосом поинтересовался он. — Вам они нужны.

— Что? A-а, иногда ношу. В детстве носила.

— И скобы для выравнивания зубов тоже.

Она пристально посмотрела на него:

— Было и такое. А к чему вы это?

— Гадкий утенок превращается в лебедя?

— Да, особой красотой я тогда не блистала.

— Ваша мама тоже так считала?

Она буркнула:

— Маму я не помню. Но что это, черт возьми, за разговор? Беретесь вы за эту работу или нет?

— К сожалению, взяться за нее я не могу.

— Почему?

— Потому что в этом деле я представляю интересы Джеймса Бентли.

— Джеймс Бентли? A-а, это тот полоумный, который пристукнул поденщицу. Но какое отношение он имеет к Апуордам?

— Вполне возможно, что никакого.

— Так в чем же дело? В деньгах? Сколько?

— В этом ваша самая большая ошибка, мадам. Вы все меряете деньгами. Они у вас есть, и вы искренне убеждены, что других ценностей не существует.

— Деньги у меня были не всегда, — сказала Ив Карпентер.

— Не всегда, — согласился Пуаро. — Я и сам так думал. — Он едва заметно кивнул. — Это многое объясняет. И кое-что оправдывает…

2

Mиссис Карпентер вышла тем же путем, что и вошла, не вполне уверенно двигаясь на свету; Пуаро вспомнил, что и раньше обращал на это внимание.

Пуаро негромко произнес:

— Ивлин Хоуп…

Итак, миссис Апуорд позвонила и Дейдри Хендерсон, и Ив Карпентер. А может, не только им? Может… В комнату с грохотом влетела Морин:

— Теперь пропали ножницы. Извините, с обедом задержка. В доме трое ножниц, и ни одних не могу найти.

Она бросилась к комоду, и процедура, Пуаро уже столь хорошо знакомая, повторилась. На сей раз поиски увенчались успехом довольно быстро. Взвизгнув от радости, Морин убралась восвояси.

Почти машинально Пуаро подошел к комоду и начал складывать вещи в выдвинутый ящик. Сургуч, писчая бумага, корзинка для рукоделия, фотографии фотографии…

Он вгляделся в фотографию, которую держал в руке.

Из коридора снова донесся резвый топот.

Пуаро был человеком подвижным, несмотря на возраст. Прежде чем в комнате снова появилась Морин, он успел бросить фотографию на диван, прикрыть ее подушкой и усесться сверху.

— Черт возьми, куда же я сунула дуршлаг со шпинатом?..

— Вон он, мадам.

Он показал на дуршлаг, покоившийся рядом с ним на диване.

— Ага, вот где он, милый! — Она схватила его. — Отстала сегодня на всех фронтах… — Взгляд ее упал на Пуаро, который сидел, вытянувшись в струнку. — Что вы себе такое место выбрали? Хоть и с подушкой, все равно сидеть на этом диване неудобно. Все пружины поломаны.

— Знаю, мадам. Просто я… наслаждаюсь этим полотнам.

Морин перевела взгляд на написанную маслом картину — на ней был изображен морской офицер возле телескопа.

— Да, картина хорошая. Пожалуй, единственная достойная вещь в этом доме. Возможно, это даже Гейнсборо[204]. — Она вздохнула. — Но Джонни ее нипочем не продаст. Это его прапра-, а то и еще какой-то более древний дед, он приплыл на своем корабле и совершил какой-то жутко отважный поступок. Джонни этим страшно гордится.

— Да, — мягко подтвердил Пуаро, — вашему мужу есть чем гордиться!

3

В три часа Пуаро стучался в дверь дома доктора Рендела.

Незадолго до этого он съел жаркое из кролика со шпинатом и недоваренной картошкой, а десерт состоял из какого-то странного пудинга, на сей раз не подгоревшего. Зато, как объяснила Морин, «в нем откуда-то взялась вода». Все это он запил мутным кофе. И чувствовал себя не лучшим образом.

Дверь открыла миссис Скотт, пожилая экономка, и он спросил, можно ли видеть миссис Рендел.

Миссис Рендел сидела в гостиной и слушала радио, приход Пуаро явно застал ее врасплох — встрепенувшись, она поднялась со своего места.

Пуаро помнил, какое впечатление миссис Рендел произвела на него при первой встрече. Настороже, смотрит с опаской, словно боится его или того, что он олицетворяет. Сейчас это впечатление подтвердилось.

Впрочем, с прошлого раза она еще больше побледнела, на лице залегли какие-то тени. Резче обозначились черты.

— Я хочу задать вам один вопрос, мадам.

— Вопрос? Какой же?

— Звонила ли вам миссис Апуорд в день ее смерти?

Она удивленно на него посмотрела, потом кивнула.

— В котором часу?

— Трубку брала миссис Скотт. Часов в шесть, кажется.

— Что миссис Апуорд просила передать? Чтобы вечером вы пришли к ней?

— Да. Она сказала, что миссис Оливер и Робин уезжают в Килчестер, у Дженит выходной и она будет дома одна. Спрашивала, не хочу ли я составить ей компанию.

— На какое время она вас пригласила?

— На девять часов или позже.

— И вы пошли?

— Собиралась. Хотела пойти. Но как-то вышло, что после ужина я нечаянно заснула. А проснулась уже после десяти. Ну и решила, что уже поздно.

— А полиции о звонке миссис Апуорд вы не сказали?

Она сделала большие глаза. Это был взгляд невинного ребенка.