Багдадская встреча. Миссис Макгинти с жизнью рассталась. После похорон

Словно прочтя эти мысли, сопровождающий ее мужчина отвел ее под ручку от стойки.

— Никаких разговоров с другими пассажирами, мисс Харден, — сказал он. — А то как бы эта добрая женщина не заметила, что вы — не та, которая летела с нею сюда из Англии.

Он повел ее из гостиницы обедать в другой ресторан. Когда они возвращались, миссис Понсфут Джонс как раз спускалась по ступеням им навстречу. Она кивнула и, ничего не заподозрив, бросила Виктории на ходу:

— Осматривали город? А я бегу на базар!

«Если бы засунуть записку ей в багаж…» — подумала Виктория.

Но ее ни на минуту не выпускали из-под надзора.

Самолет на Багдад вылетел в три часа.

Миссис Понсфут Джонс сидела в передней части салона, Виктория — в хвосте, у выхода, а через проход от нее — молодой блондин, ее тюремщик. И подойти или ткнуть куда-то в ее вещи записку у Виктории не было ни малейшей возможности.

До Багдада летели недолго. Второй раз смотрела Виктория сверху на этот большой город, прошитый насквозь Тигром, словно золотой нитью. Еще и месяца не прошло, как она увидела его из самолета первый раз. А сколько с тех пор всего случилось!

Через двое суток сойдутся здесь представители двух основных идеологий, разделивших мир, и будут решать его будущее.

И свою роль в этом должна будет сыграть она, Виктория Джонс.

2

— Знаете, — сказал Ричард Бейкер, — я беспокоюсь об этой девушке.

Профессор Понсфут Джонс рассеянно отозвался:

— Какая еще девушка?

— Виктория.

— Виктория? — Профессор Понсфут Джонс огляделся по сторонам. — А где?.. Вот так-так! Мы же, по-моему, вчера вернулись без нее.

— Я думал, заметите вы или нет?

— Действительно, как же это я? Совершенно забылся с этим отчетом о раскопках в Тель-Бамдаре. В высшей степени сомнительная стратификация[138].. А она что, не знала, где будет ждать грузовик?

— Об ее возвращении сюда не было речи. Дело в том, что она — не Венеция Сэвил.

— Не Венеция Сэвил? Странно. Но, по-моему, вы говорили, ее имя — Виктория?

— Вот именно. И она не антрополог. И не знакома с Эмерсоном. И вообще, все это… гм… недоразумение.

— Бог ты мой. Удивительно. — Профессор Понсфут Джонс слегка задумался. — Крайне удивительно. Надеюсь… надеюсь, не по моей вине? Я немного рассеян, это правда. Какая-нибудь путаница с письмами?

— Не могу понять, — не слушая огорченного профессора, озабоченно продолжал Ричард Бейкер. — Я узнал, что она уехала в автомобиле с молодым человеком и обратно не вернулась. Более того, привезли ее багаж, но она его даже не распаковала, и это очень странно, если вспомнить, в каком она была виде. Было бы естественно ей прежде всего ринуться приводить себя в порядок. И мы условились вместе пообедать… Нет, непонятно. Надеюсь, с ней ничего не случилось.

— О, об этом можете не беспокоиться, — заверил его профессор Понсфут Джонс. — Завтра я начну проходить раскоп Н. Из общего плана следует, что, вернее всего, камеру с документами надо искать где-то там. Тот осколок таблички, по-моему, свидетельствует о многом…

— Один раз ее похитили, — сказал Ричард. — Почему бы ей второй раз не попасться им в лапы?

— Это крайне маловероятно. Крайне. Здесь земли теперь совершенно мирные. Вы же сами говорили.

— Если бы только вспомнить фамилию одного служащего нефтяной компании. Дикон? Или Дэйкин? Что-то в этом роде.

— Никогда не слышал, — уверенно сказал профессор Понсфут Джонс. — Я думаю, надо Мустафу с его людьми перевести в северо-восточный угол. Тогда можно удлинить раскоп…

— Вы не будете возражать, сэр, если я завтра поеду в Багдад?

Профессор Понсфут Джонс, словно очнувшись, обратил удивленный взгляд на своего молодого коллегу.

— Завтра? Но мы ведь там были вчера.

— Я беспокоюсь об этой девушке. Всерьез беспокоюсь.

— Господи, Ричард, я и не подозревал ни о чем таком.

— О чем таком?

— Что у вас появился сердечный интерес. Вот почему плохо, когда на раскопках имеются женщины, особенно миловидные. В позапрошлом сезоне Сибил Мурфилд, уж на что, казалось бы, совсем непривлекательная девушка — а смотрите что из этого вышло! Надо было мне прислушаться к словам Клода еще в Лондоне — французы безошибочно разбираются в таких делах. Он тогда высказался по поводу ее ног в самом одобрительном духе. Но, разумеется, эта девушка Виктория — или Венеция, я уж и не знаю, как правильно, — она очаровательная и очень славная. У вас, надо признать, Ричард, превосходный вкус. И что любопытно, я впервые наблюдаю у вас сердечный интерес.

— Ничего подобного, — покраснев и еще заносчивее обычного сказал Ричард. — Просто я… э-э… беспокоюсь о ней. Я должен побывать в Багдаде.

— Ну что ж, раз уж вы все равно туда едете, захватите наши новые кирки, — попросил профессор. — Этот глупец шофер их, конечно, забыл.

Ричард выехал едва рассвело и направился прямо в отель «Тио». Здесь он узнал, что Виктория еще не возвращалась.

— А у нас с ней был уговор, что я накормлю ее особым обедом, — сказал Маркус. — И я держу для нее очень хорошую комнату. Как странно, правда?

— Вы в полицию обращались?

— Ах нет, мой друг, это было бы не совсем хорошо. Возможно, ей бы не понравилось. А мне так уж точно.