Багдадский Вор

Не было никаких оснований полагать, что тайну раскрыли. В противном случае произошли бы изменения, касающиеся отношений двух партнеров с независимыми, когда те случайно могли встретиться на улице, в Гранд-отеле за чашечкой кофе или за игрой в домино. Также начались бы дезертирства в рядах чернокожих. А уважение, так же как и кредиты в Лондоне, Манчестере и Ливерпуле, были бы потеряны.

Нет, подумал араб. Их секрет хорошо охраняем и теперь здесь, сейчас, спустя несколько месяцев, барон Адриен де Рубе уже не тот, каким он являлся тогда в Брюсселе, со своим беспокойным, умоляющим акцентом. Теперь он стал высокомерным и надменным. В своей речи он употреблял насмешливые, невнятные аллюзии.

– Мертвые уносят все с собой в могилу, – сказал он, – и мертвые не могут торговать. – Он добавил, что в Брюсселе курьеры шептались о том, что происходит в стране.

Конечно, последнее было несомненной ложью. Отношение независимых торговцев оставалось все таким же обходительным, а двумя днями ранее Лондонский объединенный банк подтвердил их займ на тридцать тысяч фунтов стерлингов. Но не стоит отрицать одного. Барон узнал, что постигло Ди-Ди в Варанге. Не было никакого сомнения, он приехал на яхте Чартерной компании в самый жаркий сезон в году вовсе не ради «приятного времяпрепровождения».

Что это предвещает?

Что несет этот ветер?

– Аллах Всемогущий, помоги! – набожно бормотал араб.

Спустя несколько минут он встретился со своим партнером в личном кабинете.

Донаки сидел с сигарой в зубах за столом, который был завален корреспонденцией и принадлежностями для верховой езды. Он посмотрел на араба, когда тот вошел в комнату, и интуитивно почувствовал, что у его партнера неприятные новости.

Они прекрасно знали друг друга. Их партнерство за долгие, жаркие, смердящие, желтые африканские годы переросло во что-то гораздо более прекрасное и крепкое, чем просто бизнес ради прибыли. Между этими людьми с разных концов Земли возникла настоящая привязанность; и хотя, оставшись наедине в глиняном домике, окна которого выходили на поросший тростником берег реки, они много и часто спорили – не о принятых решениях, а о разных взглядах на способы принятия этих самых решений, – порой они читали мысли друг друга, словно в открытой книге.

Джеймс Донаки криво улыбнулся и заявил о готовности поспорить на самое дорогое, что его новости окажутся столь же плохими, как и те, которые принес его друг; он указал на голубую полоску каблограммы.

– Пришла вскоре после твоего ухода, – сказал он. – Я все расшифровал.

Его партнер начал читать.

В послании говорилось любезным, приторным и весьма значительным тоном (по четыре и шесть пенсов за слово), что Лондонский объединенный банк весьма сожалеет и так далее, но в случае трехмесячной задержки выплат по доверительному займу на сумму в тридцать тысяч фунтов стерлингов, хотя они понимают, что решение было принято три дня назад, хотя они осознают неделовой подход и так далее, они будут весьма признательны, если и так далее. Если компания Ди-Ди уже воспользовалась ссудой, данную сумму следует перечислить на текущий счет – и еще больше притворных и дорогостоящих и так далее.

– Крысы бегут с тонущего корабля, – заметил шотландец.

– Да, – согласился араб. – А акулы поджидают в глубине темных бурлящих вод крушение корабля, дабы поживиться плотью. Особенно одна из них! Тупоносая! Злобная! Самая опасная! Бельгийская акула! – И он поведал другу о встрече с бароном Адриеном де Рубе.

– Иными словами, – сказал Донаки, – господа из Чартерной компании прослышали о событиях в Варанге. – И он указал в окно на восток, где сначала постепенно, затем резко взмывали холмы, причудливо извиваясь и уносясь ввысь в тяжелое серо-голубое небо. – И они стоят за всем этим, – указал он на каблограмму.

– Может, и не совсем за этим, – ответил араб.

– Нет?

– Нет, – Махмуд Али Дауд понизил голос, – они впереди этого!

– И что это, выражаясь менее метафоричным языком, должно означать?

– Всего лишь очередную мою идею! Лишь смутное подозрение, предчувствие, инстинкт, что Чартерная компания не обязательно услышала о событиях, случившихся с нами в глубине материка.

– Что ты имеешь в виду?

– Я думаю, что именно компания способствовала – ах! – череде несчастных случаев – называй их как угодно, – которые, в свою очередь, послужили поводом для слухов и привели к отказу лондонского банка в выдаче кредита, что может привести, если Судьба будет к нам сурова, а мы недостаточно крепки, к концу существования Ди-Ди.

Донаки покачал головой.

– Нет-нет, – ответил он. – У меня нет ни малейшего желания скрещивать оружие с этой Чартерной шайкой. И все же это невозможно, невозможно, слышишь!

– Для Аллаха нет ничего невозможного, – заметил араб. – Невозможное случается, и тогда оно предстает в виде камня, плывущего по воде; пера, переломившего спину крепкого мужчины; обезьяны, поющей серенаду… Однажды мне даже повстречался честный грек!

Мужчина, сидевший напротив, устало махнул рукой.