Багряный лес

— Ну, ладно, ладно, дорогой, — похлопал он по плечу министра. — Нехорошо с этим автобусом получилось, конечно.

— Справлюсь, Глеб Витальевич.

— А я что — сомневаюсь? Я тебя в Раде всегда поддерживал.

— Благодарю…

— Да погоди ты со своими благодарностями! — нетерпеливо перебил его Хорос. — Благодарит он, эх… Утреннее заседание уже сорвано, кричат: долой министра! Шумиха все это, конечно, но все равно неприятно. Большая часть за тебя: "центр", "правые", а "левые"…

— Дай только повод…

— Во-от! — повысил голос депутат. — И ты его и дал!

— Но это ведь не мои игры с автобусом! — в свою очередь возмутился Переверзнев. — Не я его захватил.

— Я знаю, — скривился Хорос. — Знаю. Но по моим каналам стало известно, что этот автобус — не случайность.

— Глупости и слухи, Глеб Витальевич, — министр говорил искренне.

— Я тоже так думаю, Олег Игоревич, но ты все-таки проверь у себя — вдруг что и найдешь, а я покопаюсь со своей стороны. Если тебя снимут — мне тоже несдобровать, дорогой… Кстати!.. Ты не забыл, что в полдень у тебя отчет перед депутатской комиссией? Все готово?

— Все. В полдень обязательно буду.

— Хорошо. Я-то затем и приехал, чтобы предупредить: по сегодняшнему случаю заседание будет расширенное — "левые" напросились.

— Ну их!..

Депутат усмехнулся:

— Вот так и приезжай, с "ну их"!..

— Я думал, что ты к Президенту.

— Что я у него не видел? Все равно не пускают. — Он с надеждой посмотрел на Переверзнева. — Ты мне и так все расскажешь, не так ли?

— Вербуешь? — улыбнулся министр.

— Взаимно.

— Так и быть…

— Может, батя, и меня облапаешь?

На голос новенького Лекарь отреагировал мгновенно — скользнул рукой к бедру, где в специальном чехле покоилась длинная, остро заточенная велосипедная спица. Однажды, это простое, но опасное оружие выручило его и спасло жизнь.

— Но-но, — предупредил здоровяк и сел на койке. — Ты уже опоздал.

Он бросил к ногам Лекаря спицу:

— Не это ли ищешь?

Гелик ощупал чехол, но спицы не было. Он схватил лежащую на полу. Глаза парня, сидящего на койке, загорелись озорным огнем.

— Хочешь сразиться, богатырь?

Лекарь не ответил, только выставил вперед спицу.

— Уговорил, — сказал парень. — Сойдет вместо утренней разминки.

Он встал, потянулся до хруста в суставах, сделал несколько маховых движений руками, стянул с себя куртку пижамы, обмотал ею локоть левой руки.

— Давай что ли, батька. — В его голосе звучала лень, словно предстоящая драка для него была не только не опасна, но и безынтересна. — Только, чур, не хныкать и не греметь сильно костями. Ну!..

Лекарь ринулся на него сразу, направляя жало спицы в грудь противнику. Тот прикрылся рукой, обмотанной тканью, чтобы острие увязло, но в последний момент Лекарь прыгнул ему под ноги, вонзая спицу парню в бедро.

Соперник сдержанно заскулил, откатился в сторону, вскочил на ноги. Во всех его движениях сквозили сноровка и уверенность. Зажимая рану на ноге, он с удивлением посмотрел на Лекаря.

— Молодец, батя!.. Теперь я понимаю, почему они не могли тебя так долго упаковать в ящик.

— Много разговариваешь, малыш.

— И то верно… Давай!

Лекарь бросился на него вновь, но в этот раз противник был осторожнее: умело увернулся и отступил, затем, избегая ударов, использовал маленькое пространство палаты, словно это был стадион.

Гелик, преследуя его, заметно устал. Все его удары бесполезно рассекали воздух, не причиняя никакого вреда парню. Но все-таки однажды спица достигла цели, и тонкая кровавая полоса дугой застыла на его бугристом животе. Лекарь не успел даже почувствовать вкуса очередной победы, когда сильный удар ногой в живот остановил напряженное в схватке дыхание и потушил сознание Лекаря.

Он не чувствовал ничего, когда его безвольное тело осторожно уложили на кровать.

— Ну, вот, навоевался, батя, — тихо произнес парень, поднимая с пола выроненное оружие, и тремя пальцами скручивая блестящее жало в проволочный комок.

Он вернулся к своей койке, достал из-под матраса ключи и, прихрамывая на раненую ногу, пошел к запертым дверям, открыл их и вышел в коридор, не забыв вновь тщательно запереть их…

— Дмитрий Степанович!.. Дмитрий Степанович!..

Лекарь шарахнулся на койке от резкого запаха аммиака, и открыл глаза. Рядом с ним, с ватой в руке, на кровати сидел полковник Суровкин.

Врач облегченно вздохнул:

— Наконец-то!.. Как вы себя чувствуете?

Лекарь поморщился и прижал руку к животу, в котором свинцом лежала боль. Он помассировал место удара.

— Спасибо, Андрей Юрьевич. Уже хорошо.

— Вы уж простите Ивана — он не рассчитал силы удара.

За спиной врача раздался обиженный бас парня. Это был сосед Лекаря, только сейчас он был одет в гражданскую одежду вместо больничной пижамы: свободные, не стесняющие движений брюки, кроссовки, легкая летняя рубашка, ветровка.

— Товарищ полковник, я все рассчитал…

— Рассчитал он! — раздраженно передразнил его Суровкин. — Если бы все рассчитал, как говоришь — мог бы обойтись без драки! — Врач не скрывал своей досады. — Мог бы просто взять и все объяснить!

— Но, — хотел было оправдаться Иван.