Багряный лес

— Я не поверил бы ему, — поспешил сказать Лекарь. — Теперь объясните, что происходит, иначе я скоро не поверю и вам, уважаемый Андрей Юрьевич.

Суровкин протянул ему большой пакет:

— Здесь все необходимые документы — паспорта: общегражданский и заграничный… И одежда. Иван будет вашим охранником, которого надо слушаться во всем, даже если что-то будет вам казаться необычным, пугающим, незаконным… Вы меня поняли?

— Конечно, на русском ведь языке сказано, но…

— Вы выписаны из больницы. Я не могу вам больше ничего объяснить — все узнаете скоро сами. Наберитесь, очень прошу вас, терпения…

Десять лет ждал Лекарь этих слов, готовился к ним, думая, что не сдержится и пустится в пьяный от счастья пляс, но сейчас чувствовал только горькую усталость и безразличие, которое в последние годы преследовало его в самые ответственные моменты, с того самого дня, когда умерла Мария, жена. Разве так бывает, спрашивал от себя, или под глыбой десятилетия вся радость выпустила сок и стала пресной?

— Что я должен делать?

— Наверное, для начала переодеться, — с улыбкой сказал Суровкин. Он улыбался с сочувствием, понимая опустошенность и безразличие своего бывшего пациента. — Потом Иван вам все расскажет.

Он встал.

— Думаю, что мы не скоро с вами встретимся, Дмитрий Степанович, поэтому хочу пожелать вам удачи и спокойных лет.

Он протянул руку, и, чтобы ее пожать, Гелик встал с кровати.

— Мы встретимся с вами обязательно, — сказал Лекарь. — Спасибо за пожелание, но что-то не мне хочется спокойных лет: слишком долго я терпел покой в этих стенах. Спасибо вам за все.

— Не стоит благодарности, — и уже обращаясь к Ивану, сказал: — Поторопитесь. Фургон прибудет через несколько минут.

Он сразу ушел.

— Будем знакомы, — теперь протянул руку охранник.

Гелик даже не посмотрел в его сторону. Он не любил проигрывать, а этот человек напоминал ему о недавнем поражении и боли.

— Не стоит дуться, Лекарь, — миролюбиво произнес охранник. — Я должен обижаться на вас больше — за проткнутую ногу.

— Вы должны обижаться на собственные глупость и самоуверенность, — назидательно сказал Гелик.

— Пожалуй, вы правы: не ожидал, что встречусь с таким коварным противником.

— Во мне коварства ровно столько, чтобы выжить.

— Мне это подходит.

— Вам?!

— Да. Я тоже хочу выжить и помочь в этом вам.

— Зачем?

— Переодевайтесь, а я расскажу. Расскажу все, что знаю…

— Вы на кого работаете?

Лекарь стал переодеваться. Одежда принесенная врачом, была новой и удобной, по размеру — Суровкин не впервые снабжал его подобными вещами, чтобы знать мерки своего пациента.

— На этот вопрос я не отвечу вам, Дмитрий Степанович.

— Тайна?

— Пока тайна. Дело в том, что ваша выписка из этой богадельни связана с определенным риском… даже смертельной опасностью — иначе меня не было бы здесь. Поэтому, в случае провала, необходимо, чтобы вы знали как можно меньше.

— Провала, — повторил Лекарь. — Звучит, как в зашарпанном шпионском фильме.

— Где-то вы правы, — коротко рассмеялся охранник. — Может он и на самом деле паршивый, но главных героев в нем предстоит сыграть нам с вами. Будете во всем слушаться меня — будет happy end. Эта глава должна остаться за нами.

— Признаться, я очень люблю шпионские романы, но почему-то предпочитаю такие, в которых присутствует hard end.

— Простите?

— Реалистичное завершение, — он заставляет думать. Все, что хорошо кончается — забывается и, по-моему, не приносит удовольствия.

— Очень мрачно, — сдвинул брови охранник. — Вы рассуждаете, как читатель, хотя я уже предупредил, что мы участники.

— Значит, я еще не верю.

— Во что?

— В то, что кому-то мешаю своим существованием…

— Хмм… Остается сделать только шаг навстречу.

— А может и это тоже ловушка?

Лицо охранника вытянулось от изумления:

— С вами не соскучишься. Я не смогу словами доказать вам обратное, но, может быть, это станет хоть какой-то гарантией?

Он полез за пояс, достал пистолет и протянул его Гелику.

— Умеете пользоваться?

— Нет, но я быстро учусь.

Охранник обстоятельно все объяснил, показал, в конце добавив:

— В пистолете девятнадцать патронов. Я дам вам еще две обоймы. Помните, что снаряды, пули — газоускоренные и снабжены специальными взрывчатым веществом — могут с одинаковым успехом убивать человека и выводить из строя легко бронированный автомобиль. Еще… Не тратьте время на прицеливание: достаточно пуле удариться рядом, в метре от цели, чтобы осколками поразить ее. Пользоваться оружием только в крайнем случае.

— Как я узнаю, что этот крайний случай пожаловал?

— Когда я не смогу вас защищать: буду либо убит, либо меня не будет рядом. Человека приходилось убивать?

— А за что же, я по-вашему, отсидел здесь десять лет?

— Десять лет! — выкатил глаза охранник, потом после короткого раздумья добавил: — Ну да… Я мог бы и сам догадаться. Извините. Мне это тоже подходит: не будете терять время на сомнения…

— Ни секунды!

— Это увеличивает наши шансы выжить. Теперь сядьте и внимательно послушайте о том, что мы будет делать в ближайшее время…