Багровая полночь. Слухач. Начало истории

— Все началось неожиданно. Буквально за один месяц все новостные телеканалы заполнились пугающими событиями распространения новой, чудовищной пандемии, от которой еще не придумали вакцины и не существовало спасения. Люди умирали тысячами по всему миру. Вначале пострадали азиаты, потом запад и страны ближнего зарубежья. От вируса негде было укрыться. Наш президент и ближайшие его помощники разработали ряд мер, благодаря которым эпидемию если и не удастся укротить, то приостановить ее развитие — точно. Они издали законы, запрещающие: выходить на улицу и собираться людям толпами, удалили всех на домашнюю дистанционную работу и обучение. Закрыли до восьмидесяти процентов магазинов, полностью прикрыли деятельность культуры, спорта и туризма. На улицу можно было лишь выйти в ближайший магазин, аптеку или банк. Вскоре у людей закончились деньги из-за повсеместной безработицы. Они вначале бунтовали, но полиция, нацгвардия и вояки быстро закрыли всем рот. В городе, да и во всей стране стало процветать мародерство, кражи, убийства… За кусок хлеба могли легко лишить деньги. Вот после всего этого и стало так, как ты видишь сейчас. На въездах-выездах из городов поставили кордоны. Патрули усилили дронами и андроидами — новейшими разработками из научно-исследовательского института — детище нашего премьер-министра. Людей загнали по квартирам-коробкам с правом выхода до магазина. Врачам, наделенным небывалыми полномочиями, баснословно добавили зарплаты и заставили выявлять у не-больных вирус и убирать всех неугодных государству в изолированные боксы — «изобоксы» по-другому.

Не обошли репрессии и церковь. Священникам запрещалось проводить какие-либо службы или таинства с людьми под страхом немедленного закрытия и обложения как минимум штрафом, а то и помещением самих священников под арест на долгое время…

В общем вся система жизни людей, их уклад, их вера и надежда на безоблачное будущее рухнули.

Дядя Саша включил компьютер.

— Под шумок, церкви, храмы, монастыри и часовни переоборудовали. Многие закрыли. В тех, что еще остались поставили многочисленные терминалы по обслуживанию населения. Они принимали виртуальные пожертвования на любую религию, на любую икону и любую свечу.

Александр зашел в галерею фотографий и выбрав нужные стал их демонстрировать.

— Сейчас нужно всего лишь подойти к терминалу, выбрать нужное религиозное течение, затем икону, которой хотел молиться, количество и вид свечей и время, которое они будут виртуально гореть. Все это оплачивается введенными недавно крипткоинами — безналичными деньгами, свободно гуляющими на просторах интернета и вай-фай соединений. Священники упразднились. Службы тоже. Все таинства проходили на дому самоизоляционных людей за отдельную плату. Поговаривают, что вернулся натуральный обмен, но я этого не знаю. Тот мир, который ты знал, больше не существуют, Данила.

Фотографии все так же менялись на компьютере, а я все больше входил в уныние. «Это же надо, сколько я всего проморгал — закат старой и рождение новой эпохи. Там, где я пребывал ни о чем подобным не говорилось. А вот что оказалось на самом деле».

— Иван Михайлович — бывший начальник твоего отца ушел с работы по возрасту, передав правление мне. Теперь я отвечаю за хозяйственное обслуживание соборного комплекса на Соборной Горе. Там только что и осталось, что следить извне за чистотой и порядком. Антон все так же является главным энергетиком епархии, но перенесенный третий инсульт говорит о том, что нам придется вскоре искать ему замену. Программист Василий — хороший человек — часто приходит ко мне в гости. Если бы не он, я бы никогда не разобрался в скоплении всех этих проводов и плат. А так… что мне еще тебе сказать? Ты словно неандерталец, выбравшийся из спячки и теперь смотрящий на мир изумленными, широко открытыми глазами.