Багровая судьба

— Энтони… — бормочет он, и имя звучит как проклятие, — я знаю, что мы не нашли никаких доказательств того, что другие капитаны знают о его предательстве, но я нутром чую, что с ним происходит что-то, о чем мы не в курсе.

Я качаю головой. На моей челюсти дергается мышца.

— Как думаешь, что?

— Честно говоря, понятия не имею, и это, наверное, беспокоит меня больше всего. Но что, если он убедит Лоренцо быть на его стороне в случае любых разногласий между вами? — предполагает Марко.

— ДеЛука сказал, что даст мне возможность привести в порядок семейные дела. Я доверяю ему.

— Ну, Лоренцо, возможно, плевать на то, что сказал тебе его отец. Ему выгоднее найти способ переправлять наркотики в Нью-Йорк, а жадность — самый простой способ породить предательство.

— Черт возьми. У тебя есть какие-либо доказательства, что Лоренцо может встать на сторону Энтони?

— Никаких. Но если Энтони вообще обратился к ДеЛуке, у него должен был быть какой-то запасной план, — он наклоняется вперед, сложив руки между коленями и выглядя жутко обеспокоенным, — я пытаюсь продумать все варианты развития событий, босс. Я не хочу, чтобы нас застали врасплох.

— Я знаю и ценю это, но Лоренцо ни в коем случае не делает ничего без разрешения своего отца, — отвечаю я.

— Хорошо. Я доверяю тебе.

— Мы можем выяснить, кто организовал операцию Смитти? Есть ли какие-либо доказательства, участия в ней Энтони?

— Нет, ничего, — отвечает Марко, — но в прошлом у него были проблемы с некоторыми русскими.

— Ты серьезно? — с шипением произносит Ева, и мы с Марко поворачиваем головы в ее сторону, — у тебя есть хоть малейшее доказательство того, что за этим стоят Ивановы?

— Ну, нет, — признает Марко, — но…

— Но ничего! — восклицает Ева, — меньше всего Винсенту нужно, чтобы ты начал наговаривать на мужа его сестры без каких-либо доказательств.

— Я не… — начинает Марко, явно ошеломленный после слов Евы, прежде чем она снова его перебивает.

— Вот дерьмо, — рявкает Ева, глядя на свое запястье, — я забыла про время. Мне пора на работу.

Она подходит ко мне и нежно целует в лоб.

— Пусть Нико отвезет тебя, — говорю ей я.

Она качает головой.

— Я поеду на метро. Всё в порядке.

— Я сказал, пусть Нико отвезет тебя, — повторяю я более твердым голосом, пытаясь дать ей понять, что этот вопрос не подлежит обсуждению.

— Хорошо, хорошо, — отвечает она, — увидимся позже… Марко, — добавляет она, прежде чем уйти в сторону двери.

Он кивает в ее сторону.

Я посмеиваюсь, когда она выходит из комнаты.

— Похоже, в ней присутствует тот самый дух, который необходим женщине, чтобы вписаться в эту семью.

— Босс, — говорит Марко, которого явно не так забавляет вспышка ярости Евы, как меня, — ты думал о том, как справишься Энтони в субботу?

— Я планирую сообщить, что получил информацию, что Энтони был тем, кто обратился к семье ДеЛука с просьбой перевезти наркотики в город с помощью нашей семьи. И когда я сделаю это на глазах у других капо, у него не останется иного выбора, кроме как защищаться.

— Я имею в виду, как только все узнают, что сделал Энтони, как ты планируешь решить эту проблему?

Я на мгновение задумываюсь о его вопросе. Я знаю, как бы поступил мой отец. Не было бы необходимости устраивать ужин, потому что ни один из капо не посмел бы усомниться в суждениях моего отца. Что касается меня, — я всё еще в процессе завоевания всеобщей преданности.

— Мне нужно усилить контроль над этой семьей. Я должен дать понять, что решение пойти против меня, выйдет им дороже, чем они готовы заплатить.

— А, что насчет Джии?

Я вздыхаю. Поначалу я чувствовал вину перед Джией из-за обещаний, которые не смог выполнить. Однако, когда выяснилось, что Марко испытывает к ней чувства, всё стало сложнее. В конце концов, я смогу преодолеть чувство вины за свои неудачи с Джией. Ведь отношения заканчиваются каждый день. Проблема, с которой я столкнулся, заключается в том, что я не могу навредить Джии, зная, что чувствует к ней Марко.

— Полагаю, это зависит от того, как она отреагирует на ситуацию с ее отцом.

Марко открывает рот, готовый что-то сказать, но в последний момент передумывает. Он знает, что я в опасном положении. Марко проницателен, возможно, даже чересчур. Но я доверяю ему и нуждаюсь сейчас в его верности больше, чем когда-либо. Если я сделаю что-нибудь, что навредит Джии, я не уверен, что его отношение ко мне останется таким же.

— Я понимаю, — говорит он, наконец, — мне нужно многое подготовить до субботы. Мне лучше тоже пойти.

— Марко, — добавляю я, когда он подходит к дверному проему, — я хочу, чтобы ты рассмотрел все возможные варианты тех, кто к этому причастен. Даже если это приведет тебя к русским. Понимаешь?

— Да, босс.